Форум » Кладовка форума » Вилла "Хиллари" 0.3 » Ответить
Вилла "Хиллари" 0.3
Mag Jordan: Шикарная вилла в викторианском стиле в полусотне километров от Нью-Йорка.
Alexander Dorokhov: Сквозь сонливость русский видел, как его тащат куда-то, перевязывают, отмывают, снова тащат, укладывают... Ему казалось, это и было то, что бывает "потом". Он был абсолютно уверен, что он умер, и сейчас будет одно из двух - или он увидит знакомые лица друзей и родственников, либо тоже знакомые... но другие. Но не случилось ни того, ни другого. Русский почувствовал мягкое под спиной, неясный силуэт что-то произнёс, но Алекс не понял ни слова. Его вновь оставили наедине с собой. К счастью, сил воспользоваться этим и обдумать всё ещё раз не осталось. Несмотря на сонливость, вырубиться и поспать не выходило. Он продолжал чувствовать что-то под спиной, ощущать резь в запястьях, но ничего не видел и не слышал. Можно было только лежать, закрыв глаза, и ждать, что будет дальше. Постепенно сознание прояснилось, и Дорохов наконец сообразил - нет, хрен ему, это снова не было концом. Мысль была настолько свежей, что он даже попробовал встать с дивана, и тут же головокружение отправило его обратно. Перевернувшись на бок, он подложил под голову руку с алым бинтом, рассматривая помещение, в которое "ангелы" его приволокли.
Mag Jordan: Библиотека была огромной,к тому же двухярусной.Три стены занимали книги-от пола до потолка.В четвёртой был устроен шикарный камин из серого мрамора.Над камином висел портрет-Мэг в тёмно-зеленом платье,полускрытая тенью портьеры,опиралась на загривок дога.
Mag Jordan: Тихо пискнув,отъехала назад арка сканера.Мэг с трудом села,снимая очки.-Как я в сканере оказалась?-Дерек подал ей руку.-Русский тебя ударил,и всё лечение пошло насмарку.-Идиот.Где он?-Пытался руки на себя наложить,пришлось переместить в библиотеку.
Alexander Dorokhov: "Нет, я, похоже, всё же в аду..." - решил русский, осматривая картину, лёжа на боку. Она ему нравилась, но было в ней что-то немного жуткое. Казалось, оба они, и хозяйка, и псина, сверлили его взглядом, словно пытаясь стереть его таким образом... Даже сквозь ноющие руки было непривычно ощущать себя идеально выбритым - впервые за последние года два. Полежав немного, Алекс всё же поднатужился и встал с дивана. Пол качнулся, попытавшись уйти из-под ног, он упал на руки, поморщившись от боли, но встал, продолжив движение. Каждый шаг давался с трудом, каждый раз приходилось держать равновесие, чтоб не растянуться на упорно пытающимся стряхнуть его полу. Только схватившись за спасительный камин, он смог не утонуть в кровавом море собственной слабости. Холодный камень, который по своему первоначальному замыслу должен был бы согревать, сейчас только добавил холода и так не очень тёплому телу, но Дорохов этого не заметил. Он начал шептать что-то бессвязное портрету, издали похожее не то на молитву, не то на проклятие, не слыша, что дверь в библиотеку открылась и к нему кто-то направляется.
Mag Jordan: Дереку не удалось остановить Маргарэт, которая вместо того, чтобы еще отлежаться, направилась сразу в библиотеку. Дерек не стал даже задумываться - горит ли она справедливой местью, или просто хочет полюбоваться на слабого самоубийцу. Марго и сама этим не озадачивалась. Её больше волновало то, что после сканера её штормило, и приходилось следить за собственной координацией движений. Едва ощутимо ныла спина, словно действительно, крылья, раскрывавшиеся во сне, были где-то тут, под кожей. Неугомонный... - Подумала Мэг, когда войдя в библиотеку, увидела, что еле живой русский качается у камина. Взгляд невольно скользнул по портрету, и Маргарэт поморщилась - от нее осталась лишь тень той, кто был изображен на картине. - Геройствуешь? Она медленно прошла вдоль книжных полок, отыскивая место, где-бы сесть, учитывая неудобства связанные со спиной. Наконец выбрала кресло почти у самого камина, и села, неестественно прямо держа спину.
Alexander Dorokhov: Стало ещё хуже. И без того бессвязный шёпот стал ещё и заикаться, когда он услышал голос. Пол колебался всё сильнее и сильнее, русскому стоило больших усилий, чтобы устоять на ногах. В добавок к этому, было так холодно, что он дрожал, как лихорадочный, продолжая молиться единственной иконе, которого признавал, не понимая, что сама богиня сидит рядом. - Всю жизнь... убивал... искал... Кто я? Прости... Я не могу потерять... найти тоже... Кто я?.. - полупарализованные руки всё же не удержали край камина, и Александр громыхнулся на пол, не справившись с очередной волной. Система демонов, разработанная его воображением, ненадолго вернулась в голову. Гипогликамина в организме стало гораздо меньше, как и крови, кровь медленно, но восстанавливалась, лекарство же не поспевало. Дорохов бредил, но объектом его бреда перестала быть Джордан, её заменил он сам. Он рассказывал обо всей своей жизни, путая даты, места, имена и события, каялся безмолвному куску холста, не зная, что демон и вправду слышит его. Об этом он пожалеет, но чуть позже, а пока он лежал лицом вниз и каялся в том, что он совершил, по крайней мере - в том, о чём помнил. - Авель звонил мне... - где-то минут через десять русский дошёл до самого интересного момента. - Он сообщил... Карл и... Это он... Я не сказал тебе... теперь поздно... Прости... Дорохов очнулся, не понимая, где он. Память обрывалась на том моменте, когда он смотрел через стекло на Маргарэт, медленно сползая вниз, оставляя кровавый след. Это не было самоубийством... Но это было несопротивлением смерти, что похоже, в конечном счёте. - Где я?.. - с трудом спросил он, подняв голову и заметив Мэг. Сердце забилось быстрее, но гонять по организму ей было особенного нечего.
Mag Jordan: Приподняв бровь, и слегка опираясь на подлокотник - насколько позволяла травмированная спина - Маргарэт с интересом слушала исповедь русского, не встревая и не помогая тому встать. Она с трудом вычленяла из речи Дорохова факты своей жизни, потому что в голове и словах русского все было слишком перепутанно, но последняя фраза заинтересовала её настолько, что она даже слегка приподнялась.Как интересно, значит он знает Авеля. - Марго несколько секунд молчала, а затем звонко рассмеялась. Старый лис, даже здесь твой след, так вот кто натравил этого сумашедшего на Карла, браво-браво! - Где я? - В аду, солар, в своем персональном аду. - Это было жестоко, и она это знала, но происходящее настолько задолбало её, что говорить серьезно она уже не могла. - Случайные убийцы попадают исключительно в ад, там где их мучают их жертвы. - Она покачала босой ногой, и подумала, что не мешало бы еще что-то сказать, но ничего не придумала.
Alexander Dorokhov: - Ну значит... всё в порядке. - Александр с трудом встал и отряхнулся. Бледные руки выглядели бы белее бинтов, если бы те были чистыми. "Как же это я должен был лупить, если умудрился и вены перерезать?" - он несколько секунд рассматривал живые культяпки, в которые превратились его руки. - Ты перельёшь мне кровь или и так обойдётся? - сознание окончательно прояснялось. Гипогликамин определённо был не такой уж плохой штукой, и нравился Дорохову всё больше и больше. Вместе с сознанием вернулась и память. - Я успел рассказать про Авеля? Чёрт... - стоять нормально не получалось, и не став себя мучить, русский расположился в соседнем кресле, глядя в пустую пасть камина. Вслед за памятью вернулось и чувство вины, и все остальные ненужные сейчас чувства, и ему пришлось выбирать между физической болью и моральной. Выбрав всё же физическую, он вздохнул более или менее спокойно. Боль всегда заглушала всё остальное...
Mag Jordan: - Обойдешься. - Она чуть поежилась, принимая более удобную для спины позу, и посмотрела на русского. Похоже ты был прав отец, я выбрала не того. Но я не намерена останавливаться на полпути, это было бы слишком легко. А я не ищу легких путей. - После сканера, да еще и с гипогликамином кровь восстанавливается быстрее. Что, так прижало, что решил покончить с собой наиболее глупым способом? - В её голосе прозвучала горькая насмешка. Она поправила волосы и дотянувшись до стола налила себе в бокал коньяк. - Рассказал. Впрочем, если ты так этого боишься, то можешь думать, что поделился информацией с портретом. Она удобно устроилась в кресле и умолкла, покручивая в руках бокал.
Alexander Dorokhov: Русский зевнул, закрыв глаза. Он видеть не мог сейчас Джордан - ни на портрете, ни в кресле. Но в комнате не было ни Дэйва, ни Дерека, значит, всё было ещё более или менее нормально. - Если бы я хотел покончить с собой, я бы тихо сдох в комнате, а не отправился гулять по всей вилле. - это было правдой. И на кой же ляд он всё-таки попёрся? - Наверное, ты уже отбраковала меня... - с задумчивой усмешкой произнёс Алекс, открыв глаза и устремив их в потолок. Вопрос был скорее риторическим, но сидеть и молчать было тяжелее, чем просто сидеть. Пальцы начали гнуться получше, однако теперь это вызывало ноющую боль в венах. Дорохов несколько раз сжал и разжал кулаки, наслаждаясь этой болью и тем, как кровь расходится по рукам.
Mag Jordan: Она поднялась, понимая, что этот фарс уж слишком затянулся. Да и организм настойчиво требовал отдыха. Хотя бы просто потому что сегодня он слишком сильно схлопотал. И не только в физическом плане. - Если бы ты хотел покончить с собой, ты убил бы меня в зале. В этом доме - это самый надежный способ самоубийства. Маргарэт поставила бокал на стол, подошла к русскому и взяла его за подбородок, заставляя открыть глаза и заглядывая в них словно отыскивая где-то в глубине обещанную душу. - Бесполезно... Она слегка оттолкнула подбородок русского и медленно пошла к двери. Шла бы быстрее - да спина ныла, и изображать из себя дергающегося зайчик с подыхающими батарейками ради скорости, было глупо. - Тебя отбракует только смерть. - Она даже не обернулась, чтобы закончить фразу.
Alexander Dorokhov: "Логично." Александр не стал ничего говорить ей вслед, просто расслабившись в кресле и осушив залпом невыпитый Джордан бокал. На здоровую голову ему в библиотеке было на удивление комфортно. Прохладный полумрак и простор расслабляли. Один бокал коньяка не мог сделать хуже, даже учитывая ситуацию с потерей крови и всё остальное. Приятная жидкость распространилась по организму, и русский с довольной улыбкой закинул больные руки за голову и закинул ноги на стол. Не хотелось думать о том, что будет дальше и что было ранее. Плевать на Маргарэт и на него самого. Смерть пыталась его браковать, но от неё поочерёдно спасали Дэйв, стыривший патроны, он сам, плохо затянув ремень, и Дерек, вовремя вышедший навстречу. До этого тоже было много причин дожить до этих сумасшедших дней, и были несколько причин его пережить. "Уеду из страны... только не в Россию." Чтоб не скучать, русский нашёл себе занятие, которое могло бы стоить ему жизни. Вспомнив, что сказала Мэг о эффекте присутствия, он раздобыл стопку бумаги и карандаш и начал записывать всё, что теперь знал. На русском. Своим с детства ужасным почерком - разбирали это с трудом даже преподаватели по русскому, а плясавший в больной руке карандаш делал текст ещё более похожим на кардиографию, прочесть которую мог разве что он сам. Он записывал только то, что казалось ему особенно важным, но даже с этим набралось порядочно. Возникал вопрос - куда эту рукопись теперь спрятать? Дорохов, вспомнив о том, что русские - второй после евреев народ, если не первый, по части тайников, начал рыскать взглядом по сторонам. Книжные полки? Наверняка тут есть человек, который хотя бы раз в год их перетряхивает... Камин? Камин периодически должен топиться, дымоход тоже нужно чистить. Портрет! Алекс влез на камин и чуть отодвинул картину. Сложив рукописи пополам, он сунул их между холстом и подкладкой, чуть отодвинув рамку. Дорохов задвинул картину на место и восстановил порядок на крышке камина. Отошёл и сел в кресло, любуясь работой. Девять месяцев в группе Кауфмана не прошли бесследно. Даже пыль на картине осталась нетронутой.
Mag Jordan: Маргарэт села на постель, рассматривая в полутемном свете ночника перемотанное запястье. Рука не болела, но под ногтями кожа была бледной и слегка синеватой. В комнате были закрыты все шторы, что создавало почти асбсолютный мрак, и лишь мягкий свет ночника разгонял эту тьму. Но не мог разогнать тьму вокруг нее. На постели не было ни подушки, ни матраса. Только тонкая простыня на жестком остове и не менее тонкое одеяло, которое могло и не понадобиться, потому что в комнате было очень тепло. Но холода души это тепло не грело. Поднявшись, Маргарэт остановилась у шкафа, и акккуратно положила топ и штаны на полки. На полках царил необычайный порядок, потому что одежды там было очень мало. Но порядок в мыслях, которых было не меньше она не могла навести. С трудом устроившись на неудобной кровати, Маргарэт закрыла глаза, заставляя себя думать о чем угодно, но не о своей ошибке. Но мысли все время возвращались к библиотеке, кровавым буквам на двери барокамеры, исповеди русского, и собственному бессилию что либо исправить.
Alexander Dorokhov: Раз, два, три, четыре. В библиотеке раздавалось шумное дыхание. Русский даже в месте, где книг было больше, чем у еврея родственников, использовал книжную полку для других целей. Зафиксировав ноги на нижней, согнув их в коленях, он двигался, сложив руки за головой. Слишком сильно он потерял форму за последние две недели. И в плане духовном, и в плане физическом. Настолько, что теперь вряд ли сможет убить кого-нибудь вообще, не то, что Авеля. Раз, два, три, четыре... Каждое движение вызывало резкую боль в стянутых бинтами руках, но с каждым движением она рассеивалась. Однотипные движения склоняли к мыслям, а мысли, напротив, заставляли двигаться, лишь бы их не обдумывали. Дорохов не знал, сколько времени он уже изображает из себя пружину, какое сейчас время суток или даже года. Видимо, уже довольно давно, раз футболка снова стала влажной и начала краситься красным цветом... Раз, два, три, четыре. Шумный выдох, и Александр расслабленно растянулся на успевшем нагреться полу. Зря. Мысли, скакавшими резиновыми мячиками от одной стенки головы до другой, упали на пол, и надо было или снова бежать, или всё же обдумывать. И русский побежал. Буквально. Используя просторную библиотеку как беговую дорожку, оббегая стеллажи, и снова, и снова, давая отдохнуть брюшным мышцам и поработать остальным....
Mag Jordan: Сна не было,как и не было ничего другого.Зафиксировав тело в единственном удобном положении,Мэг закрыв глаза прогоняла в памяти события последних недель,анализиуя их,и буквально разбирая по полочкам,в поисках ошибки нарушившей стройный план.
Mag Jordan: Во время бега русского и застал Остин со шприцом в руках.-Ты с ума сошёл русский?!С такой кровопотерей ты себя в могилу загонишь быстрее Джордан!Немедленно ложись обратно.Утром будешь тренироваться.
Alexander Dorokhov: - Не загоню, не дождёшься... - русский скривил рот в усмешке, напоминавшей оскал, но остановился. Сняв ту мокрую тряпку, которая с утра была футболкой, Дорохов бросил её на пол. Правоту Остина пришлось признать, на бегу он ничего не чувствовал, а теперь, при остановке, вопрос стоял так - или бегать дальше, чтоб не упасть, или ложиться. - Коли... - Алекс дошёл до дивана и сел, подставив плечо Остину. Без понятия, что этот парень ему колет, но пошатывало и без лекарств. Как бы быстро он не бежал, от себя он убежать не мог, снова возвращаясь мыслями к Маргарэт с ей спиной и к остальной этой сумасшедшей истории. Своей роли он до сих пор не понял, в то, что его сознание разорвали только ради Авеля и документов, он по-прежнему не верил. Хотя информации о нём было достаточно, чтобы разработать план, как подобраться к нему. Этого плана у убийцы сейчас не было.
Mag Jordan: Дыхание было размеренным, глаза закрыты, в комнате царила блаженная тишина, но Джордан не спала. Сон, словно проклятый, ушел от неё, оставляя горький привкус пирровой победы на истрескавшихся губах. Маргарэт тяжело вздохнула и попыталась лечь по другому. Но резкий прострел в спине вынудил её снова принять надоевшую позу. Остин вколол русскому пару кубиков лекарства, и выкинув шприц, сел в кресло напротив. У него была инструкция проконтролировать засыпание русского, чтобы в дальнейшем отчитаться перед Дереком. - Чем большую нагрузку ты делаешь, тем больше шансов получить тяжелое осложнение. Отоспишься, а завтра будешь как новенький.
Alexander Dorokhov: Тот коктейль, который находился в жилах русского, снова тёк спокойно и не торопливо, не встречая преград на пути. Сон приходил медленно, возможно, в силу врождённого упрямства, которое на рефлекторном уровне снова включилось в борьбу с ним. Дорохов же не сопротивлялся ни тому чувству, ни другому. - Да куда уж хуже... - он лёг на диван, подложив руку под голову. Однообразная серость потолка склоняла ко сну, но не могла склонить, и чувствуя это унылое давление, русский чувствовал и давление внутри себя. Библиотека была милым склепом... казалось, вытащишь на выбор любую книгу - и она покажет часть его жизни. - Раз ты всё равно тут торчишь... Сколько времени сейчас? - окликнул Алекс заскучавшего парня. Сидеть и ждать, как любящий отец у колыбели... интересно, за что Мэг и Дерек его так наказали?
Mag Jordan: - Семь часов вечера. - Остин зевнул и потянулся. - В этом доме нет понятия времени. Оно здесь застывает. Маргарэт сама не заметила, как погрузилась в тяжелый сон без сновидений. Для её организма это была единственная реальна возможность действительно отдохнуть и он ей воспользовался сполна. Поэтому, когда двенадцать часов спустя Мэг поднялась с постели, спина практически не болела, в голове была приятная легкость, а усталости не было и в помине. - Завтракать будешь? Зашедший в комнату с сервировочным столиком Дєйв, заставил девушку улыбнуться. Потянувшись, она села на постели. - Буду. А официант стриптиз станцует? - Дэйв широко улыбнулся и подал Мэг чашку с кофе. - Сегодня нет. Маргарэт сделала глоток кофе и философски вздохнула. - Ну нет, так нет. Как там наша жертва собственной совести? - Накололи, спит.
полная версия страницы