Форум » Кладовка форума » Коттедж на окраине NY 0.2 » Ответить
Коттедж на окраине NY 0.2
Mag Jordan:
Ответов - 64, стр:
1 2 3 4 All
Mag Jordan: Она не могла дать ему уйти.Не потому что жалела,а потому что не хотела чтобы его кто-то увидел. Бесшумно вонзился в его плечо дротик с транквилизатором.Она не спешила к нему подходить,замерзая на прохладном ветру,Мэг смотрела на руского,понимая-просто так
Mag Jordan: она его не отпустит,даже если придётся заплатить за это жизнью. В дротике было не снотворное,а парализатор.
Alexander Dorokhov: Продолжая медленное движение, он сначала подумал, что рука окончательно онемела, и уже успел мысленно распрощаться с конечностью. Дротик он почувствовал позже, когда упал, уже абсолютно не чувствуя тела, даже боли, и то только потому, что нашёл силы перевернуться на бок, чтоб увидеть стрелявшую. - Зачем, Мэг?.. - крикнул Алекс, с трудом ловя взглядом её фигуру. То, что он ещё находился в сознании, не могло не радовать. Прохлады вечернего воздуха он тоже не чувствовал. Только разрывался между двумя желаниями. - Зачем ты это делаешь? Ты забрала уже всё!.. - он из последних сил дёрнул рукой, потянувшись за дротиком. Не для того, чтобы прервать эту медленную пытку, но чтобы не дать игле обломиться в нём. - Так просто забери жизнь, если не можешь отпустить, как всегда делала... "Как делал и я..."
Mag Jordan: Она не ответила,молча подходя к нему.Всё это не имело никакого смысла,действительно,стоило его просто убить,и не мучаться.Но Мэг не искала простых решений,никогда не искала. Как она дотащила его до дома,и как втянула в спальню,закрепив его руки у спинки
Mag Jordan: кровати.Быстро перевязала его,и укрыв одеялом,ушла на кухню,чувствуя себя фанаткой из "Мизери".Вскоре по дому разнёсся аромат жаркого.
Alexander Dorokhov: - И снова мы здесь, да? - с насмешкой в голосе сказал Алекс. Всю дорогу, пока она молча тащила её, он хохмил над ней, больше себе в удовольствие, зная, что убить его у неё рука не поднимается, и потому продолжая подначивать. Не до шуток стало, когда в доме запахло едой... и тогда он пожалел, что его желудок всё ещё не атрофировался от голода. Но приходилось терпеть или голод, или то, что она будет кормить его с рук. Убежать себя, что есть не хочет, он не стал бы. Это бес толку, если приходится постоянно сглатывать слюну, и всё равно она остаётся на одеяле, которое стаскиваешь с себя зубами...
Mag Jordan: Она словно замкнулась в каком-то коконе, спряталась, не желая снова осознавать реальность происходящего. Каждый сходит с ума по своему, и в отличие от бурного русского, Маргарэт сходила с ума тихо, словно подкрадываясь в к темноте своего разума. Мэг завершила приготовление и почти полчаса потратила на то, чтобы заставить себя съесть хоть кусочек. Организм, испытавший неоднократный стресс за последние часы, упорно стремился вернуть все обратно, но упорство Маргарэт было сильнее ее собственного желудка, наконец дошла очередь кормежки и до русского. И снова, без единого звука, она села на кровать с тарелкой и вилкой, и поднесла ему вилку ко рту.
Alexander Dorokhov: - Вилку в горло вставишь изнутри? - с тем же тоном приподнял бровь русский, глядя на неё. Но кусок стянул. Руки развязать не просил, хотя и было очень неудобно и больно, хуже, чем быть прикованным к кровати в психушке. Хотя до дыбы ещё не дотягивало, конечно. Алексу хотелось одновременно заколоть её этой же вилкой и съесть всё, что она предложит... но и эти противоречивые желания, казалось, возникали уже далеко не в первый раз. И он тянулся за следующим куском, думая о том, из какого положения будет удобнее врезать ей здоровой ногой... - Ещё помельче ты их нарубить не могла? - казалось, вопрос пришёл из самого желудка. И тут же ещё один недостаточно большой кусок был заглочен почти не прожёванным. Всё ещё неприятно было ощущать иглу в плече...
Mag Jordan: Она никак не отреагировала на его вопросы, методично скармливая ему содержимое тарелки. Еды было не так уж и много, но достаточно, чтобы накормить его и при этом он не объелся. Нет, было конечно желание заколоть его этой самой вилкой, а затем поужинать еще теплым сердцем, но оно успешно подавлялось, хоть и светилось в ее глазах. Маргарэт молча скормила ему все что принесла, и с тем же выражением лица, что и раньше покинула комнату, вернувшись с большой кружкой от которой шел пар - в перерывах между готовкой она заварила чай, и теперь собиралась его им напоить. Действия были проделаны те же - присесть на кровать и поднести кружку к его губам.
Alexander Dorokhov: Его даже начало забавлять это молчание. Так и подмывало довести её каким-нибудь способом. Только вот содержимое кружки чувствовать хотелось всё-таки внутри себя, а не снаружи... Алекс прильнул губами к краю кружки, опустошая чашку маленькими глотками, отрываясь, чтобы выдохнуть, нарочно растягивая время - Хватит... - довольно прошептал он, отстранившись и устроившись на подушку поудобнее. Оставалась ещё половина чашки, но теперь жидкость не была такой горячей... - Eres libre, la criada. Была у него черта, которую сложно было отнять - он терпеть не мог, когда ему прислуживают. Парковщиков машин он всю жизнь посылал очень далеко, не давая даже трогать машину, туда же зачастую отправлял и заправщиков, отельных служащих, и ресторанам предпочитал бары отчасти по той же причине. Кормёжку из её рук он однажды стерпел как игру напополам с необходимостью, но сейчас вдруг понял, почему ещё его бесит такая ситуация... И раз она складывается таким образом, можно и тыкнуть туда... - Desaparece! - он мотнул головой в сторону двери, добавив по-русски: - Выметайся, прислуга. - на губах заиграла презрительная и вместе с тем довольная ухмылка.
Mag Jordan: Она молча отставила кружку,несколько секунд смотрела на него,а затем просто вышла,оставив дверь открытой.Его поведение было хуже пощёчины,но ударить его было слишком просто.Она уже начала мстить-алкоголь был и в мясе и в чае,пусть и в небольших дозах,но
Mag Jordan: достаточных,чтобы мучительное возбуждение не отпускало ни на минуту.К тому же ни обеда,ни ужина ему не полагалось,вплоть до приезда Дерека,а значит сутки предстояли длинные. Мэг налила себе в кружку глинтвейн,закурила,и села в кресло листать журнал.
Alexander Dorokhov: Русский улёгся поудобнее, стараясь расслабиться. Он устал от пустоты вокруг и точек отсчёта, устал от пустоты и бесконечности, казавшейся тюрьмой. Хотелось добраться домой и тихо сдохнуть там... впрочем, почему обязательно тихо? Через месяц его сознание навсегда переедет в хорошее место. А пока он может целый месяц просто тратить всё, что заработал, на выпивку и б**дей, как следствие... Можно даже из дома не выходить... Что-то он уж слишком расслабился... "Чёрт!" Лёгок на помине. Дорохов не стал орать или дёргаться. Зачем совершать лишние телодвижения?.. "А эти протезы каковы на прочность?.." Гипогликамин взял - гипогликамин дал... и то же, что его сдерживало, могло и помочь, дав взамен другую силу, тем более, что штаны его на этот раз не сдерживали. Он подтянулся, превозмогая дикую боль в плече, и вцепился зубами в бинты, которыми был привязан. На руках, к счастью, ран не было... - Ролевые неплохая идея... - русский, хоть и бесшумно, но почти вполз на кухню, волоча ногу, возбуждённый и злой. Рана на плече вновь открылась, но под воздействием лекарства это такой уж бедой не было. А о том, что угроза потерять руку становится действительной, он сейчас не думал. Бинт слегка промок и сместился, обнажив рваные следы зубов. Почти безжизненная каменная клешня сжимала Плейбой. - Отравить меня вздумала, тварь подколодная? - он треснул журналом по лицу, отчего кровь с разорванного плеча брызнула на глянец, но удержал здоровой рукой. - Сейчас ты мне за всё ответишь... - по горькому опыту зная, что из халата жертва запросто вывернется, Алекс сомкнул пальцы на горле, чуть сдавив, будто попытавшись выжать из него сок через царапину, но без серьёзного удушения. Удушение последовало чуть позже, когда он поднял её из кресла и впился в губы горячим и твёрдым, как раскалённый металл, поцелуем.
Mag Jordan: - Отпусти... - Она прохрипела скорее просто потому, что расслабленная и слегка пьяная она плохо контролировала ситуацию, а жить хотелось, просто сейчас и здесь, жить вопреки тому, что русский снова пытал её гадкой смесью из страсти и боли. Ей совершенно не хотелось повторения того, что было несколько часов назад. - В твоей крови меньше яда, чем в моей. - Она задохнулась в его поцелуе, но позволить ему властвовать над собой она не могла.
Alexander Dorokhov: - Мне не легче от этого. - выдохнул он так хрипло, словно это его душили. Он задыхался от того, что чувствовал, чувствовал не только благодаря лекарству, но и воспалённой стороне разума. Может быть, и здоровой тоже, только одну отделить от другой он так и не мог... Любовь и смерть сливались воедино, впрочем, нет - внутри него они всегда жили вместе. Рука разжалась, выпуская горло, но тут же с силой толкнула девушку по направлению к плите. Алекс на вид казался ещё безумнее, чем был при попытке убийства - обе стороны в нём наконец договорились, найдя общее решение. Его немигающий взгляд застыл на ней, перестав принимать во внимание всё остальное вокруг. Журнал выпал из руки, раскрывшись, а русский шагнул к ней. Жёсткая клешня легла на подбородок, сжав его, словно в тисках, заставляя смотреть ему в глаза, та же рука, что ещё могла чувствовать, властно, но пока мягко легла на бедро, едва ощутимо прошла под халатом вверх, коснувшись груди, и под конец отвесила хлесткую пощёчину. Он играл на другом уровне. На том, который был привычен им обоим... Губы соединились в ещё более жёстком поцелуе, где отчётливо различались протезы и медицинский привкус бинтов, и руки, соскользув вниз, больно вцепились в бёдра в попытке поднять Маргарэт на плиту.
Mag Jordan: Даже если бы она могла его оттолкнуть,то не стала бы этого делать-тело вновь оказалось сильнее разума,и теперь алкоголь в её крови стал катализатором эмоций спрятаных в душе.-Хотя бы раз сделай это не экстремально...-Мольба сорвалась с губ,когда она
Mag Jordan: ощутила как буквально трещит на спине кожа.Её руки беспорядочно скользили по плите,точно в поисках опоры.
Alexander Dorokhov: Он оставил бесплодные и бесполезные попытки приподнять её - отделение конечности от тела, казалось, мог произойти и из-за физических усилий. Но боль только подстёгивала его, заставляя забирать то, что она ему успела отрекламировать, накормив. Дорохов буквально рвал её тело в жестокой предварительной ласке, но стараясь не оставлять при этом заметных следов на нём. - Терпи, сволочь... - прошептал он, с энтузиазмом голодного вампира впиваясь в шею. Он почти слышал, как рвётся её шов и как он сам трещит по швам, но треск пламени внутри был сильнее. Может быть, это заставило прикосновения стать чуть менее болезненными, словно ампутировав часть той ненависти, которой русский был пропитан насквозь. Прижав её к себе на секунду, слившись с ней в очередном безумном поцелуе, он увлёк её на стол, положив перед собой и нависнув сверху. Алекс не пытался больше высвободить её из халата, как и не пытаясь выбраться из своего, лишь проникнув под него. Длинные полы скрыли их тела, когда он вжал её в стол, чтобы почувствовать тепло её измученного тела сполна.
Mag Jordan: Мэг чувствовала себя жертвой,и от этого заводилась ещё больше,и покоряясь его звериной жестокости,она не могла сдержать глухие стоны.Осознанно отдаваясь ему,она признавала его власть над собой здесь и сейчас,искренне,с тем,что она тах хотела скрыть.
Alexander Dorokhov: Он словно дразнил её, до сумасшествия нежно и одновременно так же болезненно касаясь её кожи, то прижимая её к своему телу, то вновь вдавливая спиной в жёсткое дерево столешницы. Алекс не торопился, насыщаясь с жадностью, но смакуя каждый её стон, каждое прикосновение, каждое их совместное движение. Мэг не представлялась ему в качестве жертвы, даже сейчас, когда он держал её в руках, словно поймав бабочку за крылья; но ощущал на зубах вкус того железа, которое перегрыз, чтоб выбраться из ненавистной клетки, и тюремщик стал неплохим десертом... И тот зверь внутри него наслаждался им, как кот игрой с мышью, как плотоядный хищник наслаждается добычей, которую гнал не один километр. И словно в качестве мести за всё, что он успел пережить, старался доставить столько боли, сколько мог, той унизительной боли, которую чувствовал он всё это время, но одновременно не позволял Дорохову из собственных кошмаров добраться до неё, чтобы тот окончательно не искалечил её...
полная версия страницы