Форум » Кладовка форума » Квартира - Alexander Dorokhov » Ответить
Квартира - Alexander Dorokhov
Alexander Dorokhov: Обычная дешёвая квартира с одной комнатой и тесной кухней, в каких живут низшие слои населения. Простенькие обои, обшарпанная входная дверь, видавшая виды стиральная машина и газовая плита. Зато нет обычной грязи этих самых "низших слоёв", чисто и даже уютно. На стене комнаты висит ковёр - Дорохов продолжатель советской моды вешать ковры на стену, хоть и многим знакомым это кажется странным. Резательная доска на кухне в форме поросёнка, а стол накрыт голубой клеёнкой в клеточку. Антресоли забиты всяким барахлом, а вся одежда и постельное бельё вполне умещается в один шкаф. За окном висит спутниковая тарелка, ловящая российские каналы - пожалуй, самая дорогая вещь в квартире.
Ответов - 37, стр:
1 2 All
Alexander Dorokhov: В другое время Алекс если бы и вообще впустил её в квартиру, то выпер бы после подобного заявления. Манера Вирджинии строить из себя чуть ли не Пизанскую башню везде, где бы она не находилась, и на основе этого полагать, что ей принесут на голубом блюдечке всё, что она попросит, его всегда раздражала - этого он никогда и не стеснялся. Но сейчас, когда он вряд ли справился даже с крысой, не то, что с Джинни, ситуация заставила взглянуть на это дело с другой стороны... - То есть, помочь с уборкой ты не желаешь, а информацию получить хочешь? - Алекс улыбнулся уже с откровенной насмешкой. - И ещё считаешь, что раз я русский, то знаю всех русских в Нью-Йорке? - на лице нарисовалось картинное выражение. Да, приём "Вы со мной так, потому что я чёрный?" работал иногда не только с неграми или нацменьшинствами. Впрочем, им Дорохов пользовался редко - разве что в случаях, как этот... когда воображение упорно не хотела избавляться от навязчивого образов, щедро дорисованных самой Уоррен. Жаль, туалет-то чистый. - Сначала стырила часы, а потом вернулась - помогай ей... - Дорохов не боялся того, что Джинни передумает иметь с ним дело - раз уж она снизошла до того, чтобы навестить его лично, значит, действительно припёрло; кроме того, он так и не услышал, что причитается ему самому. Но и это не значило, что Алекс разговорится, как только получит ремешок с циферблатом... "Везде часы..." На руке русского блестел браслет от дорогих часов, словно подчёркивающих его состояние. Циферблат представлял собой жирную паутину трещит, а коробка весьма напоминала побитую толпой хулиганов дорогую машину...
Virginia Warren: Ситуация обострялась, хотя этого вполне можно было ожидать. Сначала были шуточки, мелкие колкости, а теперь, когда она рассказала о том, зачем пришла, Дорохов конечно же не стал ей помогать просто так. На такое и вправду был бы способен только дурак. Джинни невозмутимо пожала плечами. - Ну если тебе так нужно тут убраться, а тут действительно нужно, - она снова обвела взглядом этот жуткий беспорядок, - то я могу дать деньги на домработницу, или даже вызвать ее, она тут приберется, а я для другого создана, к счастью. Снова на лице показалась ядовитая улыбка, девушка ухмыльнулась на фразу о русских. - Ну я всегда знала, что вы держитесь вместе, устраиваете тут русские недели, развлекаетесь вместе, общаетесь, ты должен его знать, - делая ударение на слове «должен», сказала Джин. - Сначала стырила часы, а потом вернулась - помогай ей... Ей так понравилось притворяться жалостливой к нему, это так развлекало ее, что она не могла не воспользоваться опять этой возможностью «пожалеть» его. - О, Саша! Ты до сих пор в обиде на часы? Они где-то валяются у меня в квартире, или в квартире в Лондоне, честно, не помню. Но ты же понимаешь, что это у меня в крови, я воровка, и ничего с этим не поделать. Чувствуя, что разговор может закончиться для нее не так хорошо, как хотелось бы, Джин решила, что придется что-то предложить ему, а предложить было действительно нечего. Может, у него есть идеи? - Алекс, нельзя запоминать такие вещи, как кража часов, это мелочно. Особенно если тебе хотят помочь.
Alexander Dorokhov: Алекс поморщился при слове "домработница". Нет, разрешить кому-то постороннему наводить свой порядок в его жилище - это выше его сил... По сути, и Джинни не стоило позволять это делать, как она сама сказала - эта клептомания по желанию была у неё в крови, и помогая ей он рисковал остаться не только без часов, хоть и попрятал самые ценные вещи в труднодоступные даже для самого себя места. - Помочь? - Дорохов выдал короткую трель нервного, но весёлого смеха. Наглость Вирджинии росла на глазах. Она ведь не могла не знать, что это за часы и почему он их до сих пор помнил. Впрочем, дело и действительно было не в них. В такой сделке уступать свой товар за часы - всё равно, что обменять жизнь на коробок спичек. Случись что, и стрелки будут тикать, а время остановится... Но просить деньги за это - слишком скучно. Денег у него было много... и хорошо, что Уоррен не знала и о половине из них. - Даже если просто представить, что ты хочешь мне помочь, становится понятно, что ты этого делать не станешь, если тебе самой это невыгодно... Алекс слегка переместился в кресле, отложив трость в сторону. Торговлю информацией святым делом не назовёшь, хотя он понимал, о ком говорила Джинни. Знал ли он "таких"? Точнее, знал ли он русского проныру со звучной кличкой Грош, которого не могли поймать ни полиция, ни федералы, ни миграционная служба? Да, знал. Но не видел причин переходить ему дорогу. Не только потому, что он был его соотечественником. В отличии от тех же чёрных, у русских нет такого единства... - И что же ты хочешь от того вора? - спросил русский, не торопясь выдавать себя. То, что он "должен", ещё не говорило о том, что знает - тогда никто ничего и не докажет. А когда станет известна причина - может быть, найдётся и что-то, что пригодится ему. Подавшись вперёд, русский открыл ящик тумбочки и вытащил оттуда пачку сигарет с зажигалкой. Любимые "Мальборро" - как давно он их не курил... Наполнив комнату ароматным дымом, Дорохов сделал щедрую затяжку, не скрывая удовольствия. Разве можно бросить курить, когда тебе противопоказан алкоголь?..
Virginia Warren: Джинни закатила глаза. И сразу вспомнила, что во время отношений с русским она часто так делала. - О боже, ну с чего такая предвзятость? Неужели за тот период, который мы провели вместе, ты меня совсем не узнал? Может я и не святая, но помочь хорошему знакомому – для меня это несложно. Я ведь и не знала, что ты пропал на месяц, что с тобой что-то случилось. Я всегда думала, что ты сам себе на уме и уж точно не пропадешь. Сейчас Джинни лукавила здорово. Надо уметь дружить с полезными людьми – она это знала. И для того, чтоб напасть на след конкурента она могла пойти и на любезничество с Алексом. Хотя, она сейчас еще думала, что и если бы ей не нужна была информация, она бы и продолжала с ним так общаться и может, даже помогла всерьез. Кто ее знает, к тому же Дорохов лицом так напоминал ей нет, не сурового русского медведя, а милого плюшевого мишку, что растрогать даже Уоррен было нетрудно. - И что же ты хочешь от того вора? Этот вопрос заставил рыжую призадуматься. Почему-то в голове мелькнула мысль, что раз Алекс задает такие вопросы, значит, он точно его знает. Надежда воцарилась в сердце у Джин, но в то же время она не знала, как ему ответить. Вот почему она была настолько самонадеянна, что рассчитывала, что Алекс и не задаст такого каверзного вопроса? Самоуверенность иногда дает трещину. - Мне предложили поработать с ним, - она быстро солгала, - и я боюсь, как бы меня не подставили. Мне кажется, это опасное дельце, и мне нужен совет, хоть какая-то информация о нем, хотя я бы хотела знать все. Последние слова прозвучали спокойно, Джинни вдруг также невозмутимо посмотрела Дорохову в глаза, чтоб он понял, что она не врет.
Alexander Dorokhov: Дорохов неприязненно поморщился, откинув голову на спинку кресла и выпуская струйку дыма в воздух, подобно киту. Его за последний месяц только и делали, что водили за нос - и он привык к этому настолько, насколько и устал от этого. Смертельно захотелось треснуть Джинни по затылку, чтобы та прекратила это представление о благородстве и заботе, и перебарывая это желание, русский неподвижно сидел в кресле в таком положении с полминуты, не желая ни в какую больше продолжать номер игры на нервах. - Всегда любил слушать, как ты мне врёшь... - видимых признаков этого и вправду не было, Уоррен была неплохой актрисой, как многие воровки - ему-то было с кем сравнить. А если бы Алекс верил только в то, что видел, его история завершилась ещё где-нибудь в московской подворотне, возможно, даже до совершеннолетия. - И что же, наниматель тебе ничего о нём не рассказал? И почему ты спрашиваешь меня о напарнике, а не о нём, если боишься, что тебя нагреют? Кто, говоришь, тебе это предложил? Работать с Грошом... Предложили? С каких пор для этого требуется приглашение, и когда это он начал добровольно работать с кем-то в паре? Неужели дела в городе изменились настолько за время его отсутствия?.. - И кто же этот вор? - задал он последний, контрольный вопрос. Джинни должна была знать хотя бы какой-то позывной, если ей действительно предложили. А вообще-то, русских воров в Нью-Йорке пруд пруди, может быть, это и не Грош вовсе. - А вообще-то, если хочешь совета - не связывалась бы ты с русскими. - это могло быть почти искренним советом. Как не душили, как не били русскую мафию, она всё ещё имела определённое влияние. А там, куда она дотягиваться уже перестала, влияние имели вот такие "авторитеты", как Грош - по отдельности почти конкуренты, все вместе - лучшие друзья. Кто бы этот вор ни был, а сливая о нём информацию, Алекс неизменно рисковал и сам. Хотя он рисковал ежесекундно - даже открывая пачку гречки... что думать об этом. Все смертны, а до пенсии ему смысла доживать уже нет - он её всё равно вряд ли получит.
Virginia Warren: А он неплохо устроился: уселся в кресле, как вальяжный медведь, раздувая тут дыму. Вообще эта ситуация мало-помалу начала раздражать Джин, как и раздражали часто ее эти отношения. Можно было конечно вдоволь погрузиться в историю этих недолгих и практически бессмысленных отношений, но многие согласятся, что такие романы бывали в их жизни. Поэтому сначала пришлось бы вспомнить виновника этих отношений. Хотя, к чему…Напоминание о нем доставляет куда больше боли, и вряд ли бы Джинни смогла так же спокойно себя чувствовать в присутствии его, как в присутствии Алекса. Он и подтолкнул ее к нему, к тем отношениям, когда Джинни чувствовала даже невыносимое отвращение, находясь рядом с Дороховым. Конечно, никто ее не заставлял быть с ним, а она ведь на самом деле решила забыться. Чего не отнять у Уоррен, и что пришло ей вместе с молоком матери, это гордость. Многим кстати не помешало бы именно этой черте характера поучиться у нее. Она бы никогда не побежала вслед за мужчиной, даже если бы он оставил глубокую рану в ее сердце, и казалось, что после него в ее жизни будет зиять одна сплошная пустота. Никогда и ни за что. Ни за что не позвонила бы ни ему, ни даже Дорохову, тем более в пьяном виде, чего за ней в принципе не наблюдалось. Так что и сейчас может было бы и весело ломать комедию, если бы только она была в выигрышной позиции, то есть в позиции самого Алекса, который пусть и в бинтах, но как шейх, сел слушать Джин. А сейчас ей приходилось самой выпрашивать у него информацию. Попрашайкой она побыла в подростковом возрасте. На сегодня хватит. - Какой же ты все-таки зануда, Алекс, - с искренним пренебрежением бросила Алекс, - все русские такие? Но затем посыпались вопросы, которые конечно же были посланы с целью поймать ее за хвост, точнее на обмане. И ей вдруг стало совершенно понятно, что против своих принципов ради какой-то информации о каком-то воре, который не годится ей и в подметки, она точно не попрет. Поэтому она перестала играть свой спектакль, но улыбка все еще не сходила с ее лица. - Вот именно, что мне ничего не сказали о нем. Он не хочет, чтоб о нем кто-то что-то вообще знал, даже такой напарник, как я. А наниматель – мой давний друг. И спасибо за советы, но я уже давно сама живу в этом мире без чьих-либо советов, особенно тех, кто, - Джин ухмыльнулась, кивая в сторону Дорохова, - сам в полном дерьме
Alexander Dorokhov: Алекс улыбнулся. В полном дерьме? Уже нет. А вот у неё, похоже, дела не клеятся, раз она посчитала возможным вспомнить о нём после того, как между ними выросла пропасть... - А ты спроси об этом у своего напарника. - мягко огрызнулся Дорохов, дразнясь. - Ко мне, однако же, пришла за советом, по твоим же собственным словам... - он пододвинул пепельницу к себе и воткнул в неё окурок. Эта ситуация даже начала забавлять, и даже голод и усталость отошли на задний план, когда он видел, как Уоррен борется сама с собой. И пусть он даже был занудой, он он всё же был, во-первых, в родных стенах, во-вторых, знал то, чего не знала она. Только этих двух фактов хватало для того, чтобы почувствовать себя хоть в небольшом, но плюсе. - То есть, как я понимаю, ты хочешь, чтобы я слил информацию о всех русских ворах, о которых вообще знаю, а за это не получив не только моих же часов, но даже морального удовольствия видеть, как ты надраиваешь полы... Допустим. - русский, не стесняясь, широко зевнул и потянулся за тростью. Пора было завершать этот спектакль, пока он не стал напоминать зацикленную пластинку, и это значило, что Вирджинию надо было или выгнать, или запросить цену. - Может быть, ты поведаешь мне его кличку, чтоб я смог хотя бы сделать вид, что купился на твой рассказ? - с видом эдакого слишком умного Шерлока Холмса Алекс подхромал к столу, расстегнув ремешок на левом запястье - помятые швейцарские часы стукнули о стол, соскользнув с руки, а сам он замер на несколько секунд спиной к Джинни, словно зависнув.
Virginia Warren: Познать плюсы и минусы положения стервы Джинни не приходилось не раз, но вот сейчас ей на голову сыпались одни минусы. Ну чего ждать от человека, который до сих помнит про эти треклятые часы? Раздражение свое она все-таки смогла унять и успокоиться, сейчас она знала, что слишком много Дорохову, недооцененному все же человеку, она не должна говорить. По крайней мере, не должна говорить в лицо и не сейчас. Сощурив глаза, она уже относительно спокойно слушала Алекса, глядя куда-то через него. Оставался последний шанс, когда он ей предложил назвать его кличку. А через несколько секунд ее будто подменили. Хотя она всего-навсего вспомнила кое-что. Перед глазами вдруг всплыли, словно в замедленной съемке, моменты из их, можно сказать, совместной жизни. Конечно, она вела себя, как стерва. Хм…а не была ли Джин таковой? Ей часто такое говорили, и она не перечила, но и не соглашалась. Будто сама еще не определилась. А сейчас четко уже опредилалась. Интересно, чего она ожидала? Радушного приема, после всей своей наглости, напыщенности и главное – какого-то жуткого презрения? А женщины? Женщина такая гадкая внутри, что не смогла бы жить, если бы только не ее красота снаружи. (с) Теперь она даже точно знала, почему Дорохов не раскололся сразу. Ужасное поведение, просто несносное, - покачала бы головой миссис Уоррен, полностью потеряв доверие к дочери после этого. И теперь Джин была уверена, что он не расколется. «Но ведь я не виновата, что не любила его». Сомнения раздирали ее в клочья. Если только секунду назад была злость на него, бессильная, совершенно непонятная и беспричинная, то сейчас она за долгое время начала задумываться. Задумываться уже о чем-то немного большем, чем например информация о русском воре под кличкой Грош. - Неважно уже, - тихо сказала она, надевая очки. Больше ничего ей сказать не получилось. Глубоко вздохнув, она вдруг проследила за часами, которые выпали у Алекса и почему-то испуганно раскрыла глаза, не понимая этого его движения.
Alexander Dorokhov: Стресс начал давать плоды. Алекс прикрыл глаза, стараясь справится с растущим риском увидеть цветастый глюк. Конечно, довести гостью до истерики было заманчиво, но кто даст гарантию, что она не окончится побегом из его квартиры без оглядки? Пластиковый контейнер, встряхнувшись, выплюнул одну красно-жёлтую капсулу на ладонь, и Дорохов проглотил её, не запивая водой. Хотя таблетка ничто сейчас по сравнению с обычным человеческим сном и хорошим обедом. - Дело твоё. - равнодушно отозвался он, почувствовав результат. Ему действительно было всё равно - как наёмной продавщице, которая трудится за мизерную зарплату без права тырить из магазина продукты. Алекс был не из тех, кто зарабатывает деньги информацией. Информацию он эгоистично грабастал для самого себя, и пользовался ей сам... сливал же обычно то, что уже было отработано и интересно разве что бульварному журналисту или дураку, которому срочно требуется ловушка. Вирджиния не была ни тем, ни другим, она была как раз той информацией из прошлогодней газеты, лучшее применение которой - висеть на стене, приклеивая к себе обои. Которые, по сути, тоже были чередой таких газет... - Что? - удивлённо спросил Дорохов, повернувшись. Даже сквозь очки было видно, как её глаза увеличиваются раза в два, он ему было неясно, чем он удивил или испугал её. А проследив за ним, грустно усмехнулся. - Это... это уже тоже неважно. Можешь тоже себе забрать, если хочешь. - Дорохов так долго пытался от них избавиться, а браслет всегда возвращался, как чёртов бумеранг. Он уже нисколько не удивился бы, если бы выбросил их в море, а утром обнаружил на собственном запястье. Но теперь этот организм из шестерёнок действительно мало что значил для него, а возможно, был и опасен... кто знает, может быть, в той сумочке и правда был Интерпол...
Virginia Warren: - Не-ет, спасибо, - протянула она, уже не так комфортно чувствуя себя в не своем доме. Взор ее потупился, и она, как в одной из редких для нее ситуаций, почувствовала себя не в своей тарелке. Это если прожженный циник начал бы заливаться слезами при виде «Титаника». Глупо и практически невероятно, но в девушке начала зарождаться жалость, и эта жалость была не брезгливой и высокомерной, какая обычно присуща ей, а более гуманной. Смешно. Ей даже не хотелось развивать эту тему в себе, поэтому чем больше она находилась в этом месте, тем больше чувство вины, которое бы она сейчас, впрочем, ничем не изгладила бы, завладело ею все больше. Поэтому она несколько секунд сидела, уставившись в одну точку. Затем резко встала, быстро собрав волосы в пучок. - Чтож, зачитывай список лекарств, - Джин пошла на кухню и достала несколько пакетов с мусором, крича оттуда, - я, конечно, сегодня немного перегрелась на солнце, и в мою добродетель ты не веришь, да я и не особо, хотя ты и сам не священник. Но что-то красть из твоего мусора я вряд ли буду, - она закивала головой, - и кстати ты должен навсегда забыть о сегодняшнем моем визите, или я сама заставлю тебя забыть.
Alexander Dorokhov: "Заставлю забыть..." - эхом отдалось в голове. Вряд ли Уоррен могла понять, что эта фраза для него означает. Ему самому апрель и май уже казались страшным сном с тяжёлым пробуждением. Впрочем, в таком всё прошлое было гораздо легче воспринимать. Девушка его искренне удивила. Подобной заботы она не проявляла, даже когда они были вместе (а, скорее, "вместе" - именно в кавычках). Но, немного пораскинув мозгами, он сообразил, в чём её задумка... задушить его чувством вины за то, что "не священник" не захотел проповедовать "не библию". Сказать, чтоб это совсем не удалось, было нельзя. А возможно, это и не так... Джинни была не совсем права, когда сказала, что он остался прежним. Теперь он окончательно превратился в параноика, и его паранойя начала принимать совсем уж шизофренические очертания... Хотя кому какая разница, если часы уже тикают, если лекарство и так уже завоевало добрую часть мозга. Нет, до пенсии он уже точно не доживёт, его случай - сгнить в сумасшедшем доме. И это неплохо, что Вирджиния не знает. Смеху и сарказма было бы... Дорохов вошёл на кухню, положив на стол две бумажки со списком продуктов и лекарств и пачку долларов, превышающих затраты на всё это где-то на треть. - Умеешь ты быть милой, когда захочешь... - он ухмыльнулся, но тут же добавил довольно искренне. - Спасибо, Джин. Это слово окончательно высвободило чувство вины, и оно накрыло его с головой. Ведь Уоррен никогда не была такой стервой, какой хотела казаться, и у неё были какие-то приоритеты, которые она не выставляла на показ, которые он и не трогал. У неё хотя бы была семья... свою же он не видел без малого 17 лет.
Virginia Warren: Самое жуткое было в этом состоянии то, что ей хотелось, очень сильно хотелось провалиться на месте. Чувствуя, как она безнадежно краснеет, Джинни решила было поскорее уже уйти, но надо было еще взять его списки с продуктами и достать пакеты с мусором. Раз уж начала – доводи до конца, и достойно заверши начатое. Пройдясь быстро по списку глазами, Джин улыбнулась. - Я думала, сходить надо было только в аптеку. Хотя у тебя тут шаром покати… И сразу же, отвернувшись от Дорохова, рыжеволосая схватила бумажки, сложив их в сумку, и взяв пакеты с мусором, быстрым шагом пошла к двери. - Ты меня разочаровываешь, Алекс. Я всегда милая, - наигранно обиженно надув губы, она снова отвернулась от парня и, не обратив никакого внимания на искреннюю благодарность, вышла из квартиры. *** - Флэп, хватит бездельничать, иди сюда помоги лучше. Флэп неохотно поплелся к Вирджинии и взял у нее пакеты. - Ты чего творишь вообще? – сердито буркнул он, - мусор выбрасываешь? - Не твоего ума дело, - отмахнулась девушка, - и это ты сейчас мусор выбрасываешь. Ну, чего стоишь? Она поставила руки на пояс, и увалень пошел с пакетами на соседнюю свалку. А Джинни села в машину, завела ее и поехала в аптеку. Сначала в аптеку. Приехав обратно, девушка заметила, что Флэп все еще стоял в ее ожидании. Выйдя из машины, она указала ему на два пакета: с лекарствами и продуктами. Он кивнул и не без труда достал пакеты, недовольно взглянув на Уоррен. - Мы что теперь занимаемся благотворительностью? И э…ааа, ты что, помогаешь этому русскому? - Какой ты сообразительный, - оскорбительно процедила Вирджиния, и уже тише добавила, - не напоминай мне, мне и так от этого паршиво. Зайдя в квартиру, Джинни сначала дала путь верзиле, который неуклюже поставил пакеты на пол. - Вот, на сегодня на этом все, - сказала она, - осталось мне сдать кровь, чтоб ты быстрее вылечился. Флэп, ты можешь идти, только жди меня в машине. Дождавшись, пока Флэп уйдет, Джинни, все еще не снимая очков, вдруг спросила у Алекса: - Знаешь, все-таки я не хочу играть роль хорошей героини, мне в ней неуютно. Поэтому скажи мне что-нибудь о Гроше взамен эм…нет, не мусора и лекарств, а моего внезапного порыва.
Alexander Dorokhov: - А тебе она и не идёт. Дорохов ухмыльнулся, отволакивая пакеты на кухню один за другим. Саркастическое предложение было более, чем великодушным - всё, чего ему не хватало, было чистой кровью, но очищать её он отказался, когда был шанс... Хотя Вирджиния была права, не сказать ей ничего взамен было бы слишком большим свинством. Даже для такого кабана, как он. - Справедливо. - извлечённый из пакета пузырёк брякнул ампулами и выплюнул одну из них на ладонь русского. Её хватило на три секунды, чтобы заткнуть Алекса, а затем она провалилась внутрь потрёпанного организма, снова открыв путь словам. - Милый парень... - взгляд перешёл на входную дверь, запоздало проводив Флэпа. Стоило признать, они рядом весьма неплохо смотрелись, хотя было понятно, кто у них чья игрушка, и кто кого выкинет, когда батарейка сядет. Правда, ему-то до этого какое дело?.. Их с ней батарейка уже давным-давно не фурычила, странно уже то, что её хватило на поход по магазинам. - Значит, всё-таки Грош? - уточнил русский, блеснув взглядом, и устроился на табуретке, поставив трость между колен. Уоррен решила связаться с Грошем и остальными его ребятами - что-то говорило, большой парень со звучным прозвищем ей понадобится, а лучше два, и ещё лучше, если с пушками. - Так что-нибудь, или что-нибудь определённое? Алекс тоже не чувствовал своей ролью ни роль благодарного парня, ни роль стукача. Последняя, впрочем, удавалась ему на удивление неплохо. И торговался он скорее из спортивного интереса, чем из алчности - всё, что он хотел, он уже получил. - Ладно, давай не делать вид, что ты серьёзно станешь работать с кем-нибудь умнее Флэпов... Что ты хочешь от Гроша?
Virginia Warren: Проигнорировав замечание про Флэпа, как впрочем, она всегда игнорировала и самого здоровяка, Джинни лишь подняла очки на лоб и подняла одну бровь. Присела на одно из кресел, немного скромно на краешек, хотя это было вызвано только брезгливостью. Она и не представляла, что он весь в бинтах, хромой, будет убирать такой бардак. Мда. В общем, это уже не ее дело. Главное: уже чтоб этот день был хоть немного полезным, кроме того, что Джин нашла в себе остатки филантропии. Скрестив руки на груди, она начала улыбаться, не разжимая губ, с каждым словом Алекса. - Мне нужно о нем все, что ты знаешь. Именно все: методы его работы, в какие бары он ходит, какие газеты читает, что делает свободными вечерами, все…Что мне нужно? Хм…о своих напарниках надо знать все. Если идти на дело, то или с проверенными, или с теми, о ком ты знаешь все, не так ли?
Alexander Dorokhov: - Я же не справочное бюро. - Дорохов развёл руками, поднявшись с табуретки. Вирджиния просила слишком многого, хоть её слова нельзя было опровергнуть полностью. Но он всё-таки попробовал. - Иногда лишнее любопытство может довести человека до состояния вроде этого. - приостановившись, Алекс жестом фокусника обвёл собственное тело. Эту мысль он по-настоящему сам обдумал только что - он оказался в таком виде только потому, что нарушил все мыслимые правила наёмного киллера. Любопытство, сближение с заказчиком и клиентом, утаивание и разглашение информации - только некоторые из его "грехов", являющихся смертными. Но если не нарушать их - то и жить не интересно... жизнь стоит определённого риска, как бы то ни было. - Так... Насчёт методов не уверен, но... - в комнате что-то негромко стучало, Дорохов наверняка что-то искал в шкафах. - ...он работает просто, но чисто - это и сама знаешь... - он принёс в кухню фотографию, по виду уже не новую. С картонки смотрело пять человек, включая самого Алекса... и на его голове не было волос. Темечко напоминало гладкий бильярдный шар. - Узнаёшь кого-нибудь? Вот это... - палец уткнулся в здоровяка справа от Макса. - ...Колян, он же Колотый, сидел вместе с Грошем. Мог бы многое рассказать, если бы был жив. Этот... - и русский показал на полную его противоположность - какого-то тощего цыплёнка с синеватым оттенком кожи и улыбкой умирающего тифозника. - Рохля, барыга, перекупает разные ценные безделушки. У него неплохие апартаменты на Статен-Айленде, но дурак дураком... Флэп умеет бить больно, но не ломая? Тогда ответов будет больше... - когда русский последний раз видел Рохлю, внешне от того заморыша, что на фотографии, у него ничего не осталось. Перед ним возник жирный и красный, как хряк на убой, лысый мужик, который страдал одышкой и пристрастием к золоту и кокаину. Долго он всё равно не протянул бы. Как груша - хоть с пользой. - Грош бывает в баре "Рокс" по средам. В районе от пяти до семи вечера к нему подсаживается человек, забирает что-то и уходит. Алекс отложил фотографию и достал из пакета пакет с супом "быстрого приготовления" - обезвоживание вкупе с голодом вот-вот готовились пройти по всей пустыне организма до мозга. Чайник прыгнул на плиту, содержимое пакетика всыпалось в глубокую тарелку. - У него есть пара быков, с которыми он делится, да и воры помельче вступятся за него, так что...
Virginia Warren: Внимательно прослушав Дорохова, Джин задумалась. Этой информации было достаточно, чтоб начать следить за Грошем, а потом как-то подставить его, может даже втереться в доверие, хотя увидев его на фотографии, девушке не захотелось прыгать с ним в постель. Она вздохнула в который раз, снова подняв глаза на страшное зрелище, которое представлял собой Алекс. По коже пошли мурашки, она не знала, что сказать, поэтому стояла, переминаясь с ноги на ногу. - Я желаю тебе выздоровления. Думаю, ты справишься. Слабо улыбнувшись, она повернулась и пошла к направлению двери. Ведь мы все в жизни делаем тот или иной выбор, правильно? И Вирджиния точно без лишней помощи сделала свой выбор, встав на путь греха. Взяла чужое. И Алекс, как бы там ни было, сам пошел по нехорошей тропе. И теперь расплачивается за это. А сколько ей еще ждать этого часа расплаты? Прикусив губу, она любовалась из окна машины на живописные постройки Нью-Йорка.
Alexander Dorokhov: - Удачи. Особенно не подставляйся. - всё-таки с Джинни куда было приятнее говорить по делу, чем скрывать от неё род своих занятий. Прятать скелеты друг от друга в общем шкафу бывает весело, но утомительно, а надоедает достаточно быстро. Оставалось только удивляться, почему он вновь и вновь это делает... Злость взяла уже после того, как за Вирджинией закрылась дверь. "Справиться"... С чем справляться? С тремя затягивающимися дырками? А что делать с тем святым духом, что поселился внутри и жрёт таблетки? Жизнь подходит к концу, а сделать те банальные вещи, которые делает каждый, он так и не успел, даже не спланировал... Лучше уж было поселить в себе пулю. Та хотя бы не разводит лишней философии. Карточка чиркнула, разделившись на две половинки. Разрыв косо прошёл по лицу Дорохова на картонке...
полная версия страницы