Форум » Кладовка форума » Пентхаус - Mag Jordan 0.2 » Ответить
Пентхаус - Mag Jordan 0.2
Mag Jordan: спальня
Mag Jordan: Мэг приподнялась,опираясь на руки возле торса русского,и мягко касаясь его губ поцелуем,прошептала. -Это совсем неважно...-Её губы скользнули по его подбородку,спускаясь ниже к груди и торсу, словно случайно коснулись его живота поцелуем.Мэг внезапно
Mag Jordan: подняла лучащиеся озорством глаза.-Ты всё ещё хочешь знать что-то?-Ногти мягко скользнули по его бедру.
Alexander Dorokhov: - Хитрюга... - шепнул русский, чувствуя, как вновь разгорается ещё не до конца затихший огонь. И интуиция подсказывала, что это не слишком хорошо для него... Но какая теперь разница? - Всё ещё хочу. Не вздумай просто купить меня. - Алекс сел на постели, придвинувшись к ней ближе, положив ладонь на её колено и проведя им по бедру до ягодицы. - Но это может подождать немного... - его губы вновь оказались поверх её, и возникало ощущение, что именно там и было их место. Тлеющий тщедушный уголёк тихо грел неспешно бьющееся сердце, и тушить его рука не поворачивалась...
Mag Jordan: - Купить? Тебя? - Маргарэт ухмыльнулась, едва касаясь его кожи ладонью, и словно издеваясь больше не стремилась быть более ласковой. У нее вообще появилось игривое настроение и желание довести русского до белого каления. - Я не хочу тебя покупать.... - Она внезапно слегка обиженно надула губы, и слегка отвернулась. - Ты думаешь, что я все на свете могу купить... - Мэг повернулась и тут же оказалась в плену губ, чтобы забыть о своем ерничании на ближайшие минут пять.
Alexander Dorokhov: Маленький, но горячий уголёк будто оказался залит целым ведром ледяной воды - холоднее той, что плеснула в лицо из рук Алана. И губы, словно почувствовав этот холод, стали деревянными, чуть ли не до заноз. Оказалось, что теория Дорохова работала даже здесь - с каждым разом разозлить его становилось всё проще, но как и обычно, в каждый раз злило что-то новое. Как только поцелуй был окончен, подбородок Мэг снова оказался в его грубых, но цепких пальцах, и на этот раз хватка уже не была игривой. - Я уже жалею о данном обещании. - прозвучало предупредительным сигналом, сопровождаемое серебряным блеском глаз. Тепло сдуло в форточку, вернув Алексу суровую действительность, и к предыдущей теме он возвращаться уже не хотел. В памяти отложилась только две фразы, брошенные словно случайно, но они заняли слишком далёкие ячейки. Отыскав бельё и брюки, Дорохов по-солдатски запрыгнул в них и направился в угол с раскиданными вещами. - Сколько у нас времени? - он застегнул рубашку и возвратил кобуру на место. Стечкин смотрел своим одиноким глазом печально и чуть насмешливо - он-то давно говорил хозяину, что надо было сделать. "Ещё раз привяжусь к кому-нибудь, первое, что сделаю - застрелю..." Хлыст блеснул из темноты своим хвостом, вызвав какое-то смутное желание взять его в руки, закрыть дверь и отомстить за всё то, что Дорохов перенёс у Марии... Может быть, удастся вернуть хотя бы часть отпущенных грехов? Русский криво усмехнулся, подобрав предмет с пола и немного поигрался им на манер, напоминающий нечто среднее между ковбойским лассо и японским нунчаком.
Mag Jordan: Она так и не поняла, что на этот раз было сказано не так. В некотором стремлении не сказать ничего, что могло бы его разозлить, она похоже преуспела, только с обратным эффектом.Тяжело вздохнув, Маргарэт удобнее устроилась на постели. Ей торопиться пока было некуда, к тому же последние двое суток она не спала, и теперь когда отступали гормоны в игру вступала банальная усталость. - Около восемнадцати часов. Положи игрушку - поранишься... - Она совсем сползла на подушку, наблюдая за русским из-под сонных полуприкрытых век. - Все мужчины одинаковы, сначала дают обещание а затем жалеют об этом. Так что не стесняйся, ты не выбьешься из рамок пола. - Она широко зевнула.
Alexander Dorokhov: - Восемнадцать? - в противопоставление Маргарэт, русский выспался на отлично, но опять не ел неделю. Это уже начинало казаться какой-то нормой, но мириться с ней по прежнему не хотелось, к тому же, щетина уже напоминала туалетный ёршик, да и телу не мешал хотя бы душ. - С лихвой... Он продолжил вертеть несчастный хлыст, не обращая внимания на сказанное. В странноватых движениях чувствовалась какая-то закольцованность, неясная чёткость, и уголки губ Дорохова чуть вздёрнулись вверх, словно он вспоминал что-то или пытался вспомнить. - Ну, тогда отлично... - ворчливо, но уже мягче произнёс он, наигравшись и начав скручивать хлыст. Её полусонное состояние его несколько позабавило. Хлыст, напоминавший теперь косичку, отправился в карман, а русский толкнул дверь, выходя наружу. Восемнадцать часов чтобы обдумать то, что делать дальше? На самом деле этого было мало...
Mag Jordan: Куда ты торопишься? Дверь-то заперта Маргарэт чуть улыбнулась сквозь сон на попытку русского выйти из комнаты. Дверь была сенсорной и на данный момент оказалась закрытой - для того, чтобы выйти, русскому необходимо было знать как именно она открывается. - Не убежишь... Теперь пока я нахожусь в комнате, ты её не покинешь. Исключение - ванная и туалет, но извини, я сейчас не в состоянии тебя сопровождать. - Она снова откровенно зевнула. - Можешь, конечно потаскать меня на руках, но не рекомендую. - Маргарэт свернулась калачиком на простынях, и теперь уже окончательно закрыла глаза, погружаясь в легкую дрему.
Alexander Dorokhov: Разозлиться бы - но не выходило. Хитрый кодовый замок вызвал лишь кислое подобие улыбки, больше напоминавшее гримасу боли. Не вопрос, хотя бы поесть могли принести и сюда - но Мэг его опередила, свернувшись на кровати довольной кошкой. Обычно это бесило... Похоже, теперь всё же что-то изменилось. Алекс подошёл к кровати и сел на свободное пространство, прислонив затылок к стене. И обдумать всё можно было здесь... а девушка на кровати поможет принять правильное решение. Снова. Ладонь Дорохова помимо его собственной воли оказалась на её затылке, чуть зарывшись в мягкие прядки. Обед, душ, бритьё - подождёт... Перед смертью не надышишься.
Mag Jordan: Беги... беги пока есть силы... ты единственная, кто сможет преодолеть не только это чертово расстояние до финиша, но и принять эту победу! - И она бежит, бежит тяжело дыша, как загнанная лошадь, чувствуя, что слабое сердце вот-вот вырвется из груди и метнется вперед, быстрее усталых ног. Она не знает зачем бежит, почему, но должна бежать, должна.... а иначе... Спокойное сонное дыхание сменилось тяжелым и хриплым, Мэг вздрогнула один раз, второй, все еще не просыпаясь. Она словно находилась не в постели, а на беговой дорожке или на стадионе, тонкие пальцы судорожно сжали край простыни. Миг... и снова она едва ощутимо дышит, ровно и спокойно. Бесконечность... серая и сухая, и снова лишь пластиковая крыша остановки над головой защищает от солнца. - Ты добегалась, доченька. Слеза. Одинокая, но от того не менее горькая катится по щеке. Мэг даже не пытается её стереть, во сне не чувствуя соленой влаги на собственной коже.
Alexander Dorokhov: Тихий писк панели, и Дорохов бесшумно вошёл в комнату, прикрыв дверь. На лице словно застыла жутковатая фальшивая улыбка, а взгляд застыл, словно у манекена, зафиксировавшись на двоих людях в комнате. - И снова мы здесь!.. - он чуть развёл руки в стороны, словно был ведущим какой-то викторины. Правая сжимала пистолет, напоминавший АПС, но бывший будто его "зеркальной" версией. Из дула тонкой ниточкой поднимался дым, а ствол покрывала мутный красный налёт. - Не ори, не на трибуне. - шикнул двойник, окрысившись, напрягшись всем телом - кроме руки, продолжавшей лежать на её затылке, словно оберегая сон. - Участнику №4 выпало счастье, и он не знает, что с ним делать. Свобода или любовь? Деньги или кот в мешке? Дом в Швейцарии или картотека в чёрном ящике? - продолжал издеваться Алекс, проигнорировав замечание. - Завязывай, я сказал, Якубович!.. Дорохов отошёл к окну, замолчав на полминуты. Белый свет освещал его лицо, бил в глаза, но его источника заметно не было, как и городских зданий снаружи. - Ты ведь не дорожишь свободой... и тем более любовью. Тебе вообще ничего не дорого, ни деньги, ни чувства, ни слава. Жизни радуешься и то через силу... зачем тебе всё это? - Алекс запрыгнул на подоконник, не стирая с лица улыбки. Чиркнул зажигалкой, затянулся. - Зачем ты откачал её? Почему не застрелил на крыше? Простил ей все эксперименты, что она успела провести с тобой? Она ведь даже не отблагодарит тебя, ты знаешь это. Исправь ошибку сейчас - другого шанса не будет. Окровавленная пушка порхнула на подушку, оставив бледно-бардовый след на ткани. Двойник подобрал его, щёлкнул предохранителем, направляя пистолет на голову. Как и прежде, по его лицу нельзя было прочитать что-то, и всё, что оставалось Дорохову - следить за его действиями. Он сделал ошибку, отдав ему оружие, из которого застрелил Джордан пять минут назад. Рука резко вскинулась, и следующее, что он почувствовал - это как под спиной трещат стёкла, а сам он летит вниз, отхаркивая собственную кровь... Мэг внезапно пошевелилась, и Алекс вдруг ощутил себя сжимающим бесполезный пистолет с пустой обоймой, направив его на окно. Плохо соображая после увиденного, он отложил его на подушку, склонясь на Маргарэт и вслушиваясь в её дыхание. Очередной кошмар, даже сейчас не давший покоя. И почему кажется, что это именно он причина таких кошмаров? Он решился будить её, только тихо накрыв напряжённую руку, сжимающую простыню, словно та была последней соломинкой. Русский знал, что она справится со своими кошмарами сама, и тут его помощь не пригодится... всё изменила блестящая капля, скользнувшая по щеке. Проследив за её траекторией, он поймал её пальцем, растёр, словно краску. Во сне она ещё не плакала - не при нём, во всяком случае - и это показалось страшнее судорог... Но стоит ли будить? И стоит ли принимать одинкую каплю во внимание? "Слёзы - просто вода... в твоём случае..." - Мэг, я жрать хочу... - тихо потряс он её за плечо. Из всех вариантов он снова выбрал один - Дороховский...
Mag Jordan: Она просто физически не могла проснуться сразу, погружение в атмосферу тяжелого сна было слишком глубоким. Но ощущение от крика на ухо, было далеко не самым приятным. И все-таки она проснулась, и не открывая глаз холодно сказала. - Тебе полезна голодная диета. Ты слишком откормился на казенных харчах. - Она перевернулась на другой бок и демонстративно засопела, почти мгновенно засыпая.
Alexander Dorokhov: Дорохов даже замер, оторопев от такого заявления. Казённые харчи? Это зелёный чай в синей кружке, или вафли в больнице, или может, картофельное пюре? Кто откормился? Он? Когда успел - когда вылез из холодного бункера в одних штанах? Или пощёчины, драки с охраной и раздача от Марии и Алана тоже вошли в счёт? - Знаешь что... - русский повернулся и тут же оборвал фразу. Зрелище, которое он увидел, окончательно подвергло в шок, и всё же сдетонировало те чувства, которые было улеглись. Получила желаемое, отобрала желаемое - расслабилась. Маргарэт явно издевалась, тем обиднее было оттого, что он хотел как лучше. - Диета? А ну пошли, дрянь такая... - попросту сграбастав спящую, завернув в одеяло, Алекс подхватил её на руки и потащил к двери. Убрав левую руку и подставив колено, он довольно грубо, хоть и без излишеств, приложил к сенсору её указательный палец для отпечатка.
Mag Jordan: Маргарєт все-таки проснулась, но открывать глаза, а тем более комментировать происходящее не собиралась, позволяя русскому делать все, что он захочет, с её расслабленным сонным телом. Только чуть дрогнули уголки губ, когда девушка сдержала улыбку - кому как не ей было знать, что в доме нет даже крошки хлеба. Разве что недопитая пачка молока, и то наверное уже скисло. Единственное, что смущало - в квартире было несколько охранников, и те могли принять происходящее за надругательство над ней. Дверь с тихим шелестом распахнулась, открывая выход в уже знакомый русскому коридор, хотя наверное он не заходил так далеко. Из-за соседней прикрытой двери пробивался свет и слышны были приглушенные мужские голоса.
Alexander Dorokhov: Русский не обратил на охрану внимания, пройдя мимо. На оклик выбежавших и щелчок предохранителя за спиной у него уже был ответ: - Если я руки подниму, я её выроню. - он не замедлился ни на секунду, зная, что парни не станут стрелять, и вошёл в кухню, где передал свёрток стулу. Потянув дверь холодильника на себя, он не сумел удержать удивлённого мата. Отодвинул ящики снизу, сунулся в морозилку - пусто. Забыв закрыть холодильник, перерыл стойку на радость охране - ничего! Словно тут и не жили вовсе. - Ещё одна шутка? - вывернув всё несъедобное содержимое последнего ящика на пол, Алекс достал молоко из холодильника, приложился губами к пакетику. И тут же выплюнул на пол белую гадкую жижу. - Это что ещё такое? - сжав несчастную картонку так, что её герметичность нарушилась окончательно, русский сунул пакет полусонной Маргарэт под нос. Охрану он попросту игнорировал - парни в чёрном перестали существовать для него ещё на Хиллари. - Воды в ванной тоже нету? - не дожидаясь, пока она соизволит выдать что-нибудь, он взвалил свёрток на плечо и потащил в ванную. Уютно устроив её в ёмкости, он от души повернул холодный кран и, смыв с руки остатки скисшего молока, повернул душ в её сторону.
Mag Jordan: Она прекрасно знала, что охрана не станет стрелять, тем более в отличие от русского, они видели ее ледяной взгляд через его плечо, который, впрочем тут же превратился в полусонную гримасу с полуприкрытыми глазами. Притворяться и дальше спящей было бессмысленно, но то, что вытворил дальше русский вывело её из душевного равновесия. Когда ледяная вода ударила по теплой со сна коже, впору было кастрировать русского собственным эпилятором, но она все-таки преодолела это желание, но все же сделала другое. Резко подавшись вперед она ухватила русского за запястье руки, и дернула на себя, заваливая Дорохова в ледяную ванную, а в следующее мгновение врубила на полную силу кипяток со статического душа, обливая спину Александра круто сваренной водой. Получился эдакий горяче-холодный "бутерброд". При этом чувствуя обжигающе-холодную и не менее обжигающе горячую воду, она крепко держала русского за руку и шею, и тих оп прошипела в лицо. - Нравятся ощущения, п*дор? - Твердый акцент в русском языке, придал её словам особую жесткость.
Alexander Dorokhov: Растущая злоба на неё достигла пика с повышенной температурой, и подавив попытку вывернуться из-под душа за бесполезностью, он выпустил ручку душа, освободив вторую руку. Чувство такое, словно кожа со спины и головы слезает - почти то же самое, что он ощутил некоторое время назад. - Подвинься, гнида... - хрипло вторил ей русский, сдерживая рвущийся крик. Сжав горло свободной рукой, скользнул по краю в ванной, и, перевернувшись, подставив Маргарэт под горячий дождь и одновременно хоть как-то остудил спину и затылок. Странно, но подобный контрастный душ действительно где-то даже понравился - с чем связан подобный мазохизм, Алекс, наверное, сказать бы не смог никогда. Но чувствовался странный вкус во всём этом - нехватке кислорода, кипятку сверху, льду снизу, нехватке кислорода, разъярённой женщине в одной с ним ванной, и три удивлённых рожи рядом. От напряжения, удушения и перепадка температур лицо русского покраснело, на лбу вздулась ярко-синяя жила, а уголки губ вдруг вскинулись вверх в уродливом клоне улыбки. Дорохов готов был продолжать эту возню до тех пор, пока их не расцепят или не придёт Кат и проглотит обоих - но не сдаваться и в этой битве.
Mag Jordan: Острые ногти впились в его шею, словно Маргарэт хотела снять с него кожу. Перед глазами поплыли алые пятна, Мэг в экстатическом наслаждении изогнулась под обжигающей водой, чувствуя себя едва ли не саламандрой. Она ненавидела холод, но горячая вода словно придавала ей сил. Одного безумного взгляда хватило, что убрались из ванной комнаты охранники. Они уже знали, что слишком опасно дергать её в таком состоянии, да и за наблюдения за ней обнаженной да еще и с мужиком, чтобы они не делали, их по голове не погладят, и хорошо еще если трупы родственникам отдадут, а не воронам и грифам на свалке. Вода прибывала, леденя и обжигая, но Маргарэт не могла найти в себе силы остановить это безумие. Для нее это было едва ли не делом чести, выдержать и не сдаться первой.
Alexander Dorokhov: Словно десятки тонких спиц насквозь пронзали кадык, кожа краснела от ожогов и от холода, от которых импровизированный щит в виде женского тела спасал слабо, но Алекс, обезумев от боли и злобы, не чувствовал этого. Налившиеся кровью глаза, не моргая, смотрели ей в лицо, а хватка лишь усиливалась по мере того, как в ванну заполняла жидкость, а на теле выступает холодно-горячий, под стать ей, пот. Исчезновению из ванной охраны он не уделил должного внимания, поняв, что на этот раз драка только для них двоих. И Кат, со своими размерами, показался просто огромной мясной тушей. С трудом до воспалённого мозга дошла мысль о том, что ещё минута-полторы - и они попросту утопят друг друга, если не задушат ранее - и утопленником быть не хотелось... Уже побелевшая от недостатка кровообращения кисть дёрнулась, приложив руку Джордан о борт ванной, затем ещё раз, и ещё, пока Дорохов не ощутил освобождение. Вытянув вперёд руку, сжимающую горло Мэг, он выхватил из кармана трофейную "косичку", лёгкое движение - и она вернула себе прежний облик, став бездушной неядовитой, но жалящей змеёй. В воздухе послышался тонкий свист, хлыст прошёлся вдоль раскрасневшейся спины с такой силой, с какой пьяный извозчик не бьёт лошадь. Уперевшись ногами в Маргарэт, русский с силой вытолкнул её "за борт", всколыхнув воду в их тонущей лодке и чуть было не захлебнувшись, и поспешил вылезти следом. Ощущение было такое, будто ему выдрали кадык - проверять, так ли это на самом деле, времени уже не было...
Mag Jordan: Боль была адская. И больше не в расшибленном затылке, несмотря на то что на пальцах была кровь, а в рассеченной спине. Кому как не ей, едва ли не с детства игравшейся хлыстом, было знать насколько сильно может рассечь плоть кнут в неумелых руках, но знать и чувствовать это разные вещи. Рухнув на пол, она уже не сдержала приглушенного вскрика, почти теряя сознание от боли, но несмотря на это мысль билась только одна - все летит к черту... Всхлипы она уже не сдерживала, потому что казалось, что от каждого выдоха боль угасает, чтобы разгореться вновь...
полная версия страницы