Форум » Кладовка форума » Вилла "Хиллари" 0.5 » Ответить
Вилла "Хиллари" 0.5
Mag Jordan: Шикарная вилла в викторианском стиле в полусотне километров от Нью-Йорка.
Alexander Dorokhov: - Не поможет. Металлоискатели наверху... - Дорохов оборвал фразу, заметив странный блеск в её глазах. И на этот раз мысль проверить температуру не была ироничной. - Просить о чём? - задал русский свой наивный вопрос, с пасмурной серьёзностью взглянув в бездонный колодец её глаз. Ладонь мягко прошла по её щеке, ища подтверждение обоим теориям, и не зная, надежду на какую из них ищет... власть стояла поперёк горла. Это похоже на управление превысившим скорость поездом - он всё равно сойдёт с рельсов, чуть раньше, чуть позже. Губы русского продвинулись чуть вперёд, но так и не сомкнулись с её губами.
Mag Jordan: Её глаза наполнились слезами,заставить себя преодолеть собственные принципы и роль,но желание, казалось было сильнее.Её рука легла на его плечо,мягко сжимая,и привлекая его к себе.Зрачки расширились,занимая почти всю радужку, а сбитое дыхание говорило
Mag Jordan: громче,чем любые слова.Тихо всхлипнув,она уперлась лбом в его лоб,и коснулась губами его губ,без надежды на взаимный.
Alexander Dorokhov: - Сумасшедшая... - в мягком шёпоте не было и намёка на оскорбление. Алекс не понимал, с чего вдруг Маргарэт завелась, но её тактика сработала. Всё отошло на второй план вместе со всхлипом, и ненависть, и прошлое, и будущее, и он сам - всё, за исключением властной девушки с влажными глазами - круг снова замкнулся. Прикосновение ладони неожиданно смягчилось, поцелуй был не совсем уверенно, но принят, и углублён, левая рука легла на талию, подключившись к общему действию. Всё, что оставалось русскому - ожидать в таком положении своей дальнейшей судьбы на ближайшее время.
Mag Jordan: Мэг тихо выдохнула ему в губы,увлекая в безумие нежного поцелуя,от которого учащалось и без того неспокойное дыхание.Руки сомкнулись на его шее,но лишь радм мимолётной ласки,а не мести,за то,что он сделал с ней у бассейна,на кухне и за прошедшие дни.
Mag Jordan: -Не отталкивай меня...-едва ощутимо прошептала она ему в губы,с трудом прерывая поцелуй,когда уже нечем было дышать.Она боялась,она явно боялась,что он передумает.
Alexander Dorokhov: Мимолётное подобие улыбки появилось на небритом лице, когда Дорохов провёл по её волосам. Мэг казалась такой беззащитной, что сознание не покидало чувство неуверенности в том, что всё, что он сейчас видит, происходит на самом деле. Но цепкие пальцы не спешили сжиматься в смертельной хватке, а Маргарэт не угрожала ни лезвием, ни пистолетом. - Поздно тебя отталкивать... - тихо ответил он ей, и шёпот словно растворился в её тяжёлом дыхании. Как обычно, он был честен. Он не смог бы простить себе, если бы оттолкнул её в этот момент. Губы снова слились в поцелуе, а ткань платья уже медленно сползала вниз, как только щёлкнула застёжка...
Mag Jordan: - Поздно... - Почти неслышно согласилась Маргарэт, утопая в поцелуе, от которого крышу сносило напрочь. Только сейчас она могла позволить себе не играть роль, а просто плыть по волнам своих ощущений, пусть в очередной раз спонтанных и неуместных. Но Дорохов принял ее игру, а значит можно было позволить себе все, хотя и не всего хотелось, как например повторять их экстремальную привычку заниматься друг другом где угодно, и теперь после кухни, намечалась лестница. Платье с тихим шорохом скользнуло к ногам, но пошевелиться и избавиться от него сил не хватало. Слишком сильно затягивал русский в пучину искренних чувств. Лишь руки вольно скользили по его телу, явно стремясь избавить его от той одежды, что еще мешала сполна почувствовать его тело.
Alexander Dorokhov: Слишком поздно, чтобы просто оттолкнуть. Слишком поздно срывать стоп-кран или поворачивать руль со всех сил, это уже ничего не изменит. Их поезд обречён, и всё, что им оставалось - чувствовать друг друга, пока это ещё возможно. Русский ощущал прикосновение её рук на голой спине, тянущихся за его теплом, пока ещё нежные, а не болезненные, её горячее дыхание, блеск глаз, и на этот раз не пытался причинить никакой боли. Пуговица вышла из петли, позволяя Маргарэт освободить его от мешавших джинсов, а пальцы его руки прошли вверх по телу, стараясь не задеть синяков, которые с такой щедростью воспроизводили менее суток назад, и с лёгкостью справились с застёжкой, вызволив её грудь. Затем ладонь опустилась вниз и отправила бельё к платью, попутно пройдя по ягодице, и больше ничего не мешало им временно перечеркнуть фразу "нет никаких нас". Дорохов освободил ноги от смявшегося платья, скользнув руками под бёдра и дав опору в виде деревянных перил. Губы впились в её плечо, через мгновение он добрался до света на чужом остове...
Mag Jordan: То ли всхлип,то ли вскрик,она уже сама не осознавала,что делает,оказавшись в сетях собственного желания,сладкого и тягучего как нуга,от которого хотелось кричать и стонать всё громче,чтобы пустой дом насытился криками.и каждое движение русского,жестокого
Mag Jordan: и нежного одновременно,отдавалось в измученном теле наслаждением на грани боли,и от этого она сильнее вжималась в его тело,впиваясь пальцами в сильные плечи,и в горячке разыскивая его губы,чтобы закрепить поцелуем иллюзию победы.
Alexander Dorokhov: И только снова оказавшись в этом бесконтрольном водовороте чувств, ощущений и желаний, Дорохов осознал, что бежать с острова просто бесполезно, и все его дороги сводятся сюда так или иначе. Это была последняя мысль перед тем, как оглушённое сознание окончательно закрутило в горько-сладком потоке. Русский не торопился, позволяя себе и ей сполна насладиться танцем страсти на грани риска, удерживая их обоих от падения с лестницы и продолжая ласкать её тело, поцелуй за поцелуем становясь ближе к шее и губам, ощущая свою необходимость этой одинаково сильной и слабой женщине...
Mag Jordan: Дыхание срывалось как безумное, а тело плавилось от прикосновений и ласк русского. Думать, действовать или просто замереть и растаять окончательно - у нее не было выбора, все решал не разум - а ощущения, ощущения безумия, от которого хотелось взмыть в воздух расправив скомканные крылья, и взывать к тому неведомому существу, которое придумало все эти безудержные ощущения, всю эту всепоглощающую страсть. - Mia gato... - тихий стон и вновь возвращение к тем ощущениям которые сводят с ума, не давая расслабиться и ослабнуть.
Alexander Dorokhov: Уже забытый и как обычно непонятый испанский словно сдетонировал новый раскат в русском вулкане, только сейчас он понял природу этого языка. Её огонь, который, казалось, сжигал кожу, обжигал губы, становясь нестерпимым. Русский вновь ощущал себя фениксом, Маргарэт сжигала его как снаружи, так и изнутри, проникнув и навсегда оставшись в его сердце и голове. Дорохов решился убрать опору, чуть было не запутавшись в своих джинсах, и полностью принять её в свои объятия, позволяя себе вновь полностью сгореть с надеждой, что наконец сумеет возродиться из пепла другим, что и у него могут вырасти крылья. Губы приостановились на шее, даря влажное тепло болезненным гематомам, и ненадолго сомкнулись с губами дракона, впустив внутрь немного её дыхания...
Mag Jordan: Мэг снова всхлипнула,но это были не слёзы,это был пик водоворота безудержного желания и сумеречного наслаждения.Одно дыхание на двоих,соединённое безудержным поцелуем,одно тело,пронзённое расскаленой страстью,и одно безумие,замкнувшее двоих в одном кругу.
Mag Jordan: Всхлип,и сорванное дыхание останавливается,чтобы дать волю тяжёлому стону удовлетворения.-Te maru,mia gato.-Сил хватило лишь на слова: навалившееся опустошение заставило её буквально повиснуть на русском.
Alexander Dorokhov: Огонь спалил всё, оставив только пепелище, очистив Алекса. От пламени остался только лёгкий дым, медленно расстилающийся по сознанию, и медленно угасающие тепло Маргарэт, которое вот-вот снова станет ледяным... - Доброе утро... - прозвучало запоздалое приветствие в ответ на её фразу, сопровождаемое лёгкой улыбкой и мягким прикосновением, нацеленным не дать ей выскользнуть из его рук. И тут рухнула последняя опора... Всё-таки запутавшись в тряпке с двумя длинными дырами, русский рухнул, увлекая за собой и её, и принял весь удар на себя, приложившись спиной и затылком о стену. Похоже, это было больно, но даже боль не смогла пробиться сквозь густую дымку. Только хватка рук стала мёртвой и твёрдой, как камень. Дорохов медленно осел вниз. - Извини... ты не ушиблась? - в голосе прозвучал испуг, пожалуй, первый за всё время.
Mag Jordan: Она лишь тихо охнула,когда русский рухнул вместе р ней на пол.Она не ушиблась-больно было от внезапно ставших жестокими рук.-Мне больно...-Она закрыла глаза и прикусила губу.Было обидно,что боль выдернула её из состояния расслабления и наслаждения.
Mag Jordan: -Я не ушиблась,ты сильно сжал... спина.-Она уткнулась ему в плечо,тихо постанывая.Мэг не успела совладать с собой,и теперь не могла сосредоточится и вернуться в привычные рамки.
Alexander Dorokhov: На смену одной дымовой завесе пришла другая - в виде назойливого треска в затылке и непередаваемого чувства "снова всё испортил". Дорохов безмолвно ослабил хватку и затем вовсе переместил руку со спины на талию, осторожно прижавшись подбородком к её затылку. Не хотелось говорить, или думать о чём-то, каждая мысль отадавалась в голове болью, и даже пошевелиться было тяжело как физически, так и морально. Слишком неожиданно всё вернулось на свои места, оставив странное ощущение пустоты и вины. Русский молчал, понимая, что извинения ничего не изменят, не пытался бежать, неподвижно сидя на холодном полу, но и не спешил отпускать Маргарэт... пока она сама не захочет уйти.
полная версия страницы