Форум » Alter Reality » There was no Russian. New Angels. Born of Deceit. » Ответить
There was no Russian. New Angels. Born of Deceit.
Alexander Dorokhov: Дата: декабрь 2008 - январь 2009. Место: Нью-Йорк Участники: Alexander Dorokhov, Mag Jordan
Mag Jordan: - Она ушла, ее уже нет. Нет Маргарэт! Это оболочка, напичканная тем, что все так хотели от нее добиться. - Какая разница, больно или нет. Я уже давно перестала быть собой. Это только оболочка, напичканная вашими эмоциями... - Она стерла рукой кровь с губ, и откинулась на подушку. - Ты сам возводишь меня в ранг великомученицы. С того момента, когда не дал асфиксии убить меня. Или с того, когда позволил порезать себя для удовлетворения "моих низменных потребностей" - Она рассмеялась, вновь подавившись кровью. - Вот только близнецы мертвы для тебя, мои дети живы... - Черт. - Дэйв вышел из комнаты, упираясь лбом в стену, и закрывая глаза. Ему внезапно захотелось увидеть сестру такой, какой он увидел ее впервые - жестокой, холодной стервой, с замашками доминатрикс. Такой она хотя бы была собой...
Alexander Dorokhov: - Мы оба изменились, вот только не надо драм. - усмехнулся русский. Находясь в самом центре псевдонаучного омута, он продолжал относится к нему с завидным скептицизмом. - За порезы я с тебя ещё спрошу. Но нет никаких оболочек, кроме тех, что мы сами хотим создать. - Он не понимает. - Определённо нет. Мы как раз пытаемся разорвать эту оболочку, чтобы вернуть вам сестру, жену и мать. "Сон" - это и есть оболочка, Дэйв. Он подчиняет её, делает другой. - Нельзя всю жизнь находиться на грани, Маргарэт. Нельзя всю жизнь жить тем, что ты сделала десять лет назад. Когда-то надо остановиться, или хотя бы разнообразить свои стороны... Алекс смочил ладони и положил их на её лёгкие, начав мягко массировать. Его глаза отражали море, небо и белый кораблик на горизонте, чуть покачивающийся на волнах. Его глаза стали синими, как эти границы планеты, а яхта и была его зрачками... - Из тебя получилась бы отличная мама, если бы ты перестала жить своими призраками. Твой организм не отторг наших детей, как я думал, но их отторгает твой мозг. Я не дам им умереть... но тебе их тоже не уступлю. Держи. В её ладонь лёг компактный астматический ингалятор. Русский, выбравшись за борт ванной, направился к морю, растворяясь в синеве. - 从来没有见过像它. - ингалятор остался в ладони. Осталась ванна, море и яхта, а восхищённый профессор смотрел на неё, как на неизвестный науке сорт розы...
Mag Jordan: Она снова улыбалась, сглатывая кровь, которая по прежнему шла горлом. Он утрировал каждое ее слово, во всем искал ее самовлюбленность и надменность, хотя она не давала повода, констатируя со своей позиции произошедшее. Синий ингалятор, из косметички... от аллергии на нарколептики и снотворное... Только мне оно зачем? - она держала в руках его последний подарок, уже совершенно не понимая где находится, в реальности или в путах подсознания. - Без тебя я их не верну... И сама не вернусь...
Alexander Dorokhov: - Джош! - Привет, малышка... Вертолёт не успел сесть на площадку, как Лиза повисла на шее своего парня. Тревер и Мэтт вышли следом, щурясь, отвыкшие от солнца в заснеженном Нью-Йорке. Одноглазого мучил жуткий насморк. - Теннеси - а вот и я! - следом за ними из вертушки вылетел и ещё один забытый герой, явно довольный наступившему теплу. - А этого зачем сюда притащил, м? - Лиза состроила недовольную мордашку, ткнув Джоша в плечо кулачком. Попугай уже намылился куда-то вглубь центра со скоростью истребителя. - Джеймс велел отправить его сюда. И этого... - парень кивнул вглубь вертолёта. - А это кто?.. - Джордан! - попугай вовремя затормозил на краю ванны, отгородив себя от утопления, и склонил голову, рассматривая Маргарэт оценивающим взглядом. Затем нерешительно обошёл её, чтобы оказаться ближе к голове, и неожиданно почесался клювом о её руку, промурлыкав что-то непонятное, но не угрожающее, как обычно. На лице профессора появилась довольная улыбка. Животные как никто лучше чувствуют людей, даже если они - всего лишь проекция... Вода в ванной остыла, и, судя по чернеющему небу, в Сердце наступал вечер. Профессор сложил перед ней вещи, положив на стопку полотенце. - Одевайся и пойдём в комнату. Тебе надо набраться сил. - русский говорил ей о важности положительных эмоций. И надеялся, что ингалятор из сумочки - не последняя из них на остаток дня...
Mag Jordan: - Мне не нужны силы - Она была по прежнему увлечена только собой. Ей не нужен был только русский , который был частью ее жизни раньше, чем она приняла решение изменить свою жизнь. Это было странно, что она подчинялась течению, клторое вроде как несло ее куда-то, где не было ее самой. Она давно уже стала иной, новой что ли, потому что ее эмоции лгали ей самой. - Я не вижу смысла для восстановления. Единственный человек, к которому я чувствовалала чуть больше, чем желание - мертв. Без него мои дети - не достижимы...
Alexander Dorokhov: - Нет ничего недостижимого. - хитро ухмыльнулся профессор, набрасывая полотенце ей на плечи (со стороны это выглядело несколько комично - туда даже Лиза достала бы с трудом. Пришлось прыгать, словно волейболисту). - У тебя есть русский. Он в тебе самой. Привет, малыш. - он отвлёкся на попугая, чинно усевшегося ему на плечо и задремавшему. Сидеть в вертолёте спокойно Джеральд не мог - его раздражала манера летать, не прилагая для этого ровно никаких усилий, как раздражало и небо, которого не чувствуешь. - А если тебе нужно его тело - оно всё ещё в гробу. Но поторопись - скоро его там не будет. - ладони профессора ловко и быстро вытерли её тело досуха, но почему-то даже не коснулись её мокрых волос... Впрочем, они неплохо подсыхали самостоятельно на морском бризе.
Mag Jordan: - Бессмысленно. - Она чуть улыбнулась, как паралитик, на мгновение ощутивший силу в парализованной части тела. - Делайте, что должны, я хочу побыстрее убраться отсюда, но не заставляйте меня видеть то, что я не хочу... -Она поправила волосы, и прикоснулась к губам влажной рукой. - Чтобы вы не делали, все это лишь временные меры... Она спокойно посмотрела на профессора, щелкнула попугая по клюву слегка, и бросив на камни бессмысленный ингалятор, пошла куда-то, сама еще не зная куда.
Alexander Dorokhov: - Эй! - недовольно и обиженно отозвался Джеральд, проснувшись, но вновь погружаясь в сон. Профессор подобрал ингалятор, засунув его в карман кимоно, но не пошёл за ней, усевшись на камень, чтобы спокойно посмотреть закат. Он понимал её спешку, но торопливость обходится дороже всего... - Кое-кто хочет тебя видеть, Маргарэт. - улыбнулась ей Ксиао, оторвавшись от плиты. Лиза же, как только та появилась в кухне, молча ушла наверх, бросив полупустую тарелку, лишь метнув на неё взгляд, где смешались и обида, и презрение, и боль, и ненависть. Её кроссовки топали нарочито громко. Тэм терпеливо ждал её в палате. Для него постелили отдельный коврик, схожий с тем, что были предназначены для него дома и на её виллах.
Mag Jordan: - Тему-джин... - Она тихо выдохнула, и не скрывая слез, как в плюшевую игрушку вцепилась в своего пса, который поскуливал как щенок, облизывая давно не виденную хозяйку. Опустившись прямо на пол, плачущая женщина позволяла своей собаке облизывать слезы, и чувствуя как хлещет по открытым ногам хвост собаки, который вертелся, словно мельница. - Ему же нельзя покидать комнату... - Она никак не могла отпустить собаку, наплевав на все, удерживая собаку. Но секунды нежности прошли быстро. Медленно поднявшись, и все еще не отпуская такой знакомый ошейник пса, она прислонилась головой к стене. - Теперь можно уйти спокойно. - Тэм тихо заскулил, прижимаясь к ногам хозяйки.
Alexander Dorokhov: - Ему разрешили перелёт, чтобы тебе стало получше. - русский всё это время лежал на её кровати, молчаливо наблюдая за сценой встречи, не шевелясь и даже стараясь не дышать, боясь помешать её ходу. - Закончить лечение он может и здесь, вместе с нами. Повернув голову к женщине и собаке, Уайт улыбнулся, присев на кровати. В чём-то он завидовал псу - с ним Маргарэт обращалась так лишь однажды, но доказать этого он так и не смог бы до сих пор. Он всё ещё ревновал её ко всем и всему, и Тэм исключением не стал. - Я же понимаю, ты никуда не уйдёшь, пока не убедишься, что с детьми всё хорошо. - встав с кровати, Алекс коснулся ладонью её щеки, поймав несколько слезинок, но не стал задерживать прикосновение, зная, что оно ей не нужно; и шагнул к окну, наблюдая за тем, как его маленькая банда постепенно выползает в опустевший дворик, чтобы начать готовиться к церемонии...
Mag Jordan: Она шарахнулась в сторону, не понимая, что происходит. Она настолько запуталась в происходящем, что не осознавала - в реальности все происходит, или это снова навеянный сон. Марго резко дернула ошейник так, что собака взвыла, не понимая, почему хозяйка вдруг решила причинить ей боль. - Нет, ты... - Она снова шарахнулась, отпуская пса, ткнувшегося ей в ноги, еще шаг назад, минуя косяк и через мгновение она словно зависла над ступеньками, затем с ужасающим молчанием полетела вниз. Взвывший пес бросился за летящей по ступенькам хозяйкой.
Alexander Dorokhov: Русский так и остался неподвижно стоять, глядя на белые точки одежды и бинтов внизу, медленно перемещающихся и умножающихся с каждой минутой. Тэм был доставлен сюда ещё и для того, чтобы служить проводником, вместо котёнка Чана - если Джеральд был привезён для того, чтобы почувствовать своего хозяина в ней, то Тэмуджин должен был указывать на то, что он - фальшивка... - Мэг, ты меня слышишь? - она оказалась там же, куда упала несколько секунд назад, на точно такой же тесной лестничной площадке, где лёжа ей просто не разогнуться, за окном кухни было точно такое же вечернее небо. Точно такой же Тэм положил на её руку свою морду. И уже слишком хорошо знакомые Вузи и Минж склонились над ней, осматривая её тело. Бледная от испуга Ксиао смотрела на них из кухни. - Ты в порядке? Что случилось? Уступив право задавать вопросы Вузи, Минж уже делал первичный осмотр, молча и сосредоточенно. Для полного счастья не хватало только новых переломов или повторения старых.
Mag Jordan: На нее снова навалилась глухая апатия. Сильная боль, давно уже ставшая вечной спутницей, не мешала. Ощущая на руке тепло морды пса, она просто лежала, чувствуя как пытаются определить переломы на ее теле, которое сейчас не ощущало почти ничего. - Сломана лодыжка, вывихнуто запястье... - почти автоматически сказала она, чувствуя боль там, где называла. Она снова, как старый компьютер, перезагрузилась от удара, и снова программа не открывалась, заблокированная вирусом собственного сознания. - Дайте мне уйти. - Она едва коснулась головы пса слегка неправильно повернутой ладонью. Словно не чувствуя боли.
Alexander Dorokhov: Минж, точно так же, молчаливо и спокойно, один за другим вправил сначала вывих, а затем перелом. Ксиао вздрагивала каждый раз, когда слышала хруст с их стороны, и ей оставалась только радоваться, что Чан сейчас в очередной раз пытался успокаивать Лизу. - Куда ты пойдёшь? Ты не одолеешь и двух километров. - Минж ловко подхватил её на руки, перенося в комнату, где положил на кровать и тут же вышел за повязкой. Никакого Алекса, конечно, в комнате не было. Но сквозь оконные стёкла начали проникать дрожащие тени, словно снаружи жгли факелы. - Твои походы заканчиваются вот чем. - Вузи указал рукой на вспухшую ногу. От профессора неминуемо влетит всем, когда он проснётся завтра утром и узнает о случившемся. - От слабости ты уже не держишься на ногах.
Mag Jordan: Она ухмыльнулась, словно потеряв что-то, что-то снова приобрела. Здоровая рука искала пса у постели и не находила. Хотелось закрыть глаза и открыв их обнаружить, что ничего этого не происходило, и снова обычное утро в ее доме, рядом спит очередной любовник, а дети нарушают тишину тихим посапыванием через радионяню. - Речь не о слабости... - Оставалось радоваться, что не поврежден и без того хрупкий позвоночник, который после родов пришлось собирать буквально по кускам. - а о том, что здесь слишком много призраков для одной меня. Я устала от ваших стен. - Ей нужен был ее дом, маленький коттедж на юге Сан-Франциско, с видом на море и серым хаммером в гараже, и двором, где было две будки - летняя и зимняя для любимого пса. И детская, так и не доделанная, из-за нехватки времени.
полная версия страницы